– Если тот английский корабль когда-нибудь встретится с аль-Ауфом, – продолжил кузен, – его команде придется просить пощады у аль-Ауфа, только они ее не дождутся.
Вскоре после этого Хэл распрощался и ушел с Эболи и мальчиками.
Когда они гребли назад к «Серафиму», он сидел один на корме и вполуха слушал взволнованную болтовню Тома и Дориана с Большим Дэниелом – сыновья вспоминали во всех подробностях то, что они видели и слышали в городе и порту. Сам Хэл ощущал удовлетворение от результатов своей вылазки. Он никому, кроме консула Грея, не рассказывал о сокровищах Могола, и тем не менее их обсуждали в городе. К этому времени весть должна была уже долететь до ушей корсара.
«Серафим» еще три недели простоял в заливе, а потом Хэл отправился с прощальным визитом к консулу. После множества цветистых комплиментов и приветствий, которыми они обменялись, Хэл сказал:
– Я наконец закончил ремонт корабля и готов снова выйти в море.
– И когда вы планируете отплыть?
Грей все-таки перевел свое громадное тело в сидячее положение и с любопытством уставился на Хэла.
– Через три дня, с утренним отливом.
– Что ж… Хотя для меня честь принимать вас в моем доме, я понимаю ваше горячее желание возобновить прерванное путешествие. В особенности учитывая тот факт, что вы везете столь драгоценный груз. Я лишь могу пожелать вам попутного ветра и ровного хода.
Консул не проявил ни малейшего интереса к тому, чтобы уговорить Хэла отложить выход в море, скорее наоборот, готов был поторопить его. Для Хэла это означало только одно: Джангири аль-Ауф уже подготовился и, скорее всего, сейчас уже сидел в засаде в Мозамбикском проливе.
Последние три дня в заливе Занзибара были посвящены окончательной подготовке к сражению. Большой Дэниел тщательно осмотрел пушки и сменил заряды на свежие, шелковые мешки с порохом в погребе были наполнены и уложены рядом с лафетами. Эболи убедился в том, что все мушкеты и пистолеты снабжены новыми кремнями и заряжены. Точильные камни с жужжанием кружились, и во все стороны летели искры, когда абордажные сабли затачивали до остроты бритв, а наконечники пик точили вручную.
Но вся эта военная активность была тщательно скрыта от глаз любого возможного шпиона в заливе или на крепостных бастионах.
Хэл наблюдал за кораблями вокруг, высматривая какие-нибудь признаки необычного передвижения. С того момента, когда он в последний раз говорил с Греем, количество дау, приходящих в порт и выходящих из него, как будто увеличилось.
Многие лодки подбирались совсем близко к «Серафиму», и их команды забирались на мачты, чтобы поглазеть на высокий корабль. Это могло быть проявлением простого естественного любопытства, но Хэл пребывал в уверенности, что весть об их скором выходе в море уже передана в нужные уши вдали.