Луна отслеживала каждый шаг своей тиа Аманды, и даже охрана не знала, что девочка все время рядом.
Итак, на кого сегодня поохотиться? Амалия Сунь – самая новая знакомая Луны, но она сидит себе и сидит, поглощенная фамильяром. Ученые допивают чай. Луна выбирает из них наименее неинтересную и следует за ней в главное кольцо, лабораторию нейроники двумя уровнями ниже – прыжок вниз по служебной шахте, и платье, раздуваясь, замедляет падение, – затем в лабораторные кабинеты, через еще один сложный поворот, но не такой узкий, как проход из комнаты для сканирования в общий зал. Платье Луны цепляется за выступающий угол какой-то панели и рвется. Она раздраженно шипит и выговаривает ученой, своей жертве: «Видишь, это ты во всем виновата!»
Мадринья Элис рассматривает платье, держа его на вытянутых руках. Прореха идет от подмышки до талии.
– По туннелям ползала.
– Исследовала, – уточняет Луна.
– И еще ты покрыта пылью и грязью, – продолжает мадринья Элис. Луна, одетая в шорты и футболку, стоит с дерзким видом. – Прими душ. От тебя воняет, детка. И…
– Смыть это с лица? – Луна ухмыляется. – Я всегда так делаю, мадринья.
– А потом рисуешь все заново.
Луна шмыгает в душевую.
– Нужно заново его напечатать, когда я пойду навестить Лукасинью.
Мадринья Элис закатывает глаза и бросает разорванное платье в утилизатор.
– Ола, Лука.
Лукасинью сегодня в кресле. Его улыбка полна радости и света. Луне нравится говорить с ним по-португальски, это будто связывает воспоминания по-новому, дает ему свежие слова, чтобы говорить о себе.
– Bom dia,[34] Луна!
– Сегодня снова погуляем? – спрашивает Луна по-португальски. Лукасинью кивает. Он теперь может гулять с тростью, и ему нравится проверять пределы возможностей своего тела. У факультета есть небольшой парк, и Луна с Лукасинью бродят кругами по его дорожкам. Там растет высокий бамбук, и под покровом листвы, под нависающими ветвями, можно почти поверить, что ты не в помещении с низкой крышей.
– Поглядим на рыб! – говорит Лукасинью.
Луна берет его за руку, пока они идут к лифту.
– Покормим рыб! – говорит девочка и достает из кармана серого платья стеклянный пузырек с белковыми хлопьями. Лукасинью восторженно хлопает в ладоши.
Медики, ученые и исследователи приветствуют обоих, когда они идут рука об руку по дорожке из спеченного камня.
– Семь деревьев? – спрашивает Луна. Декоративный японский клен – их ориентир. Лукасинью глядит с сомнением. Он легко устает. Умственный труд – самый тяжелый. – Семь деревьев – и мы покормим рыб.
– Ладно.
Как и все предыдущие дни, Лукасинью останавливается там, где сквозь мягко движущуюся листву проникает свет. Смотрит наверх, сквозь пестроту, позволяя свету согреть лицо. Закрывает глаза.