Его слова впились в нее, как когти тигра, разрывающие плоть. Она не из тех девушек, которые все время плачут, хотя слезы и выступили в уголках глаз, а из-за кома в горле стало трудно дышать.
Дэн собирался сделать ей предложение.
Так ничего и не сказав, Адель подошла к кровати, подняла брошенные вчера пальто и сумочку и направилась к входной двери.
— Делли, подожди.
От этой мольбы в его голосе слезы потекли еще сильнее.
Не оглядываясь и не останавливаясь, она продолжила идти.
Адель проспала два часа после обеда, а потом, едва часы показали восемь вечера, снова отправилась в кровать и проспала до утра понедельника. Проснувшись и потерев глаза, она увидела, что на улице еще темно, и, потянувшись за телефоном на тумбочке, проверила, который час. Почти семь утра. Она закашлялась. Сухой кашель причинял жуткую боль в груди, но самый сильный приступ уже прошел.
Ее кот, мистер Нум-Нумс, свернулся клубочком у нее в ногах, обернув черный хвост вокруг пушистого черно-белого тела. Когда Адель пошевелилась, он поднял голову, медленно моргнул, с едва слышным мяуканьем поднялся и прошелся по кровати, чтобы улечься ей на живот и начать точить когти.
Адель рассмеялась.
— Доброе утро, малыш. — Она потянулась, чтобы почесать ему за ушком. — Ты всю ночь согревал меня, правда?
Кот перестал точить когти, уселся на ее животе, несколько раз покрутил головой в разные стороны и свалился на бок. Его выходки никогда не переставали смешить Адель, а тепло тела не давало чувствовать себя одинокой длинными ночами.
Может, она и сумасшедшая кошатница, но ей все равно. Мистер Нум-Нумс — ее любимец.
Кот начал мурлыкать, и девушка снова опустила голову на подушку. Сегодня ей надо забыть о том, что Дэн еще в городе, и приступить к работе. Церемония на озере Луиза в День святого Валентина должна состояться через три недели. Детали уже накапливались и требовали пристального внимания. Хотя зима не самый загруженный сезон, но у нее предстоят две выездные свадьбы, а подобные мероприятия требуют ее особого внимания. Зато в апреле начнется самый загруженный сезон, который продлится до октября.
Сейчас самое главное — подготовить документы для налоговой. Но кровать такая удобная, что Адель решила насладиться еще парой минут, прежде чем приступить к делам.
Однако сразу после восьми она встала, приняла горячий душ и надела мягкие удобные легинсы и уютный свитер. На ноги — шерстяные носки, которые купила осенью на рынке. И в таком виде отправилась на кухню варить кофе.
Через несколько минут кофе уже был в чашке, а в тостере поджаривался хлеб. На улице рассвело. Адель раздвинула шторы, потом наполнила кормом миску кота, поставила ноутбук на стол и начала отвечать на письма, которые игнорировала последние сорок восемь часов. Все бы хорошо, только она никак не могла выбросить из головы голос Дэна. Он вызывал у нее так много чувств. Ну ничего, скоро он вернется в Торонто. К своей жизни. А она будет продолжать жить своей жизнью. Тем не менее Адель чувствовала себя так, словно все осталось незаконченным. Ничего не поделаешь, это ее вина. Как говорила мама, если обжечь задницу, придется сидеть на волдырях. А она сделала свой выбор, и теперь придется справляться с последствиями. Снова.