– И одежду принес, она у меня сейчас с собой. Платье из серовато-зеленого шелка. Велел сделать прическу как на снимке (фотография цветная), подчеркнуть сходство косметикой. Я должна была прийти в «Люксембург» во время первого выступления кабаре и сесть за столик господина Бартона на свободное место. Он сводил меня туда на обед, показал столик.
– Почему же вы не пришли, мисс Уэст?
– Потому что около восьми часов вечера кто-то… господин Бартон – позвонил мне и сказал, что ужин переносится. Когда он его назначит, скажет мне завтра. А наутро в газете я прочитала о его смерти.
– Какая же вы молодец, что пришли к нам, – любезно похвалил гостью Кемп. – Большое вам спасибо, мисс Уэст. Одну загадку мы с вашей помощью разрешили – загадку свободного места за столом. Кстати, вы сначала сказали «кто-то», а уже потом добавили «господин Бартон». Почему?
– Потому что сначала мне показалось, что звонит не он. Голос звучал по-другому.
– Но это был мужчина?
– Да, так мне показалось – по крайней мере, голос был хриплым, будто человек простужен.
– Это все, что он сказал?
– Все.
Кемп задал еще пару вопросов, но ничего нового не узнал.
Отпустив девушку, он обратился к сержанту:
– Вот в чем заключался его «знаменитый» план. Теперь понятно, почему после кабаре он рассеянно смотрел на пустой стул, будто чем-то был разочарован – об этом сказали все гости. Его гениальный план не сработал.
– Думаете, ей звонил не он?
– Абсолютно уверен. А вот звонил ли мужчина – тут есть сомнения. Хрипотцой в телефоне можно многое скрыть. Что ж, это уже кое-что. Пригласите господина Фарради.
Внешне хладнокровный и непроницаемый, Стивен Фарради прибыл в Скотленд-Ярд, полный дурных предчувствий. На душе была невыносимая тяжесть. А ведь в то утро казалось, что все идет гладко. Почему же инспектор Кемп пригласил его сюда с таким значением? Ему что-то известно, он что-то подозревает? Если подозрения и есть, то только смутные. Надо не терять самообладания и ни в чем не признаваться.
Без Сандры он чувствовал себя потерянным и одиноким – как странно! Когда в лицо опасности они смотрели вместе, эта опасность пугала вдвое меньше. Вместе они были сильнее, смелее, могущественнее. А один он – ничто, меньше, чем ничто. Интересно, а каково сейчас Сандре? Сидит в Киддерминстер-хаус – молчаливая, сдержанная, горделивая, при этом трясется от страха?
Инспектор Кемп принял его дружелюбно, но строго. За столом сидел одетый по форме сотрудник с карандашом и стопкой бумаги. Кемп предложил Стивену сесть и заговорил нарочито официальным тоном: