Из телефонного разговора Энтони узнал, что Лусилла Дрейк в пять часов уходит из дома – выпить чашку кофе со старой приятельницей.
Добавив время на непредвиденные обстоятельства (вернуться за кошельком, в последнюю минуту решить, что надо захватить зонт, или заболтаться на ступеньках после выхода), Энтони прикинул, что приехать на Элвастон-сквер нужно ровно в двадцать пять минут шестого. Ведь он хотел увидеть Айрис, а не ее тетушку. И если он попадется Лусилле на глаза, спокойно поговорить со своей дамой ему едва ли удастся.
Дверь открыла горничная (лишенная налета наглости, свойственного ее предшественнице – Бетти Аркдейл) и сказала:
– Мисс Айрис только что вернулась и сейчас в кабинете.
– Не беспокойтесь, дорогу найду, – сказал Энтони с улыбкой и прошел мимо нее к двери в кабинет.
При его появлении Айрис нервно вздрогнула.
– А-а, это ты.
Он быстро подошел к ней.
– Что случилось, дорогая?
– Ничего. – Она помолчала, потом быстро заговорила: – Ничего. Я только что чуть под машину не попала. Сама виновата, о чем-то задумалась и шла через дорогу, будто во сне; тут из-за угла вылетела машина и едва меня не сбила.
Энтони нежно встряхнул ее.
– Так нельзя, Айрис. Я беспокоюсь о тебе не потому, что ты чудом не попала под колеса автомобиля, а из-за того, что заставляет тебя переходить дорогу, будто во сне. В чем дело, дорогая? Тебя что-то тревожит?
Айрис кивнула. Подняла на него свои печальные, большие и потемневшие от испуга глаза. Браун сразу понял, что в них написано, и тут она произнесла:
– Мне страшно.
Эти слова Энтони встретил спокойной улыбкой. Он сел рядом с Айрис на широкую кушетку и сказал:
– Что ж, выкладывай.
– Знаешь, Энтони, не хочу тебе об этом рассказывать.
– Послушай, глупышка, не веди себя как героиня третьесортного детективного романа, которая в первой главе заявляет о какой-то тайне, по непонятной причине не подлежащей разглашению, разве что сбить с толку главного героя и растянуть действие на триста страниц.
Она вяло улыбнулась.
– Я хочу тебе рассказать, Энтони, но не знаю, что ты об этом подумаешь… поверишь ли…
Браун поднял руку и начал загибать пальцы.
– Первое – незаконный ребенок. Второе – шантажист-любовник. Третье…
Она прервала его с негодованием:
– Нет, конечно, ничего похожего.
– Ну, тогда приди мне на помощь, дурочка, – сказал Энтони. – Карты на стол.