– Никогда о таком не слышал.
– Едва ли вы знали его под этим именем. Не хотел порочить доброе имя семьи.
– Понимаю, – с расстановкой произнес Энтони. – Это было… в тюрьме?
– Да. Я тут делала Виктору выговор – мол, что же он нас всех позорит. Ему, понятное дело, на это плевать. Но вдруг он улыбнулся и сказал: «Ты, моя дорогая, сама не очень разборчива в выборе знакомых. Видел я, как ты отплясывала с бывшей тюремной пташкой – одним из твоих лучших друзей. Он представляется как Энтони Браун, а в каталажке его звали Тони Морелли».
– Надо возобновить знакомство с этим другом молодости, – сказал Энтони беззаботно. – Тюремные связи – штука ценная.
Розмари покачала головой:
– Поздно. Его спровадили в Южную Америку. Уплыл вчера.
– Ясно, – Энтони вздохнул с облегчением. – То есть, кроме вас, о моей страшной тайне не знает никто?
Она кивнула.
– Так и быть, никому не скажу.
– Да уж, пожалуйста, – в голосе его зазвучала сталь. – Розмари, это может плохо кончиться. Вы же не хотите, чтобы ваше кукольное личико изрезали ножичком? Есть люди, которым ничего не стоит взять и испортить женскую красоту. А можно и на несчастный случай нарваться. Такое бывает не только в книжках и кино. Бывает и в самой обычной жизни.
– Вы мне угрожаете, Тони?
– Предупреждаю.
Как она отнеслась к этому предупреждению? Поняла ли, что он совсем не шутит? Эх, дурочка. Хорошенькая головка, да с мозгами туго. Где гарантия, что свой ротик она будет держать на замке? Надо вбить ей в голову – болтать об этом опасно.
– Забудьте, что слышали это имя – Тони Морелли. Понимаете?
– Да у меня нет никаких комплексов, Тони. Я – человек широких взглядов. Это же так здорово – повстречаться с преступником. Так что стыдиться вам нечего.
Ну не кретинка ли? Энтони окинул ее холодным взглядом. В тот момент еще подумалось: «Как я мог увлечься этой пустышкой?» Он никогда не был терпимым к глупцам – даже женского рода. Даже с симпатичными мордашками.
– Забудьте о Тони Морелли, – сказал он твердо. – Я говорю серьезно. Не произносите впредь это имя.
Придется уезжать. Выбора нет. Полагаться на то, что она будет молчать, нельзя. Захочет сболтнуть – сболтнет.
Розмари улыбнулась ему очаровательной улыбкой, но он остался холоден.
– Ну, что вы такой сердитый? Свозите меня на той неделе потанцевать.
– Меня на той неделе не будет. Я уезжаю.
– Только после моего дня рождения. Вы же меня не подведете? Я на вас рассчитываю. Даже не думайте отказываться. Меня этот грипп и так замучил, до сих пор в себя не пришла. Мне нельзя огорчаться. Так что приходите.
Он мог проявить настойчивость. Мог махнуть на нее рукой – и уехать тут же.