Джузеппе Бальзано оказался худощавым мужчиной средних лет, с умным лицом обезьянки. Он нервничал, но его можно было понять. По-английски говорил бегло, потому что, как он сам объяснил, приехал в Англию в шестнадцать лет и женат на англичанке.
Кемп отнесся к нему с пониманием.
– Что же, Джузеппе, давайте послушаем вас – может быть, вам есть чем с нами поделиться.
– Для меня это большая неприятность. Я обслуживаю столик. Я разливаю вино. И люди скажут, что я совсем ополоумел – подсыпать яд в бокал с вином. Ничего я не подсыпал, но люди так скажут. Господин Голдстайн уже предложил мне взять отпуск на неделю, чтобы гости не задавали мне вопросов и не тыкали в меня пальцем. Он человек порядочный и справедливый, знает, что моей вины тут нет, ведь я в «Люксембурге» работаю много лет, и увольнять меня он не будет, а в другом ресторане вполне могли бы уволить. Наш метрдотель Чарльз тоже человек добрый, но все равно радости в этой истории для меня мало и на душе тревожно. И я спрашиваю себя – может, у меня есть враг?
– И что же, – вопросил Кемп, сама непроницаемость, – он у вас есть?
Печальное обезьянье личико исказила гримаса смеха. Джузеппе простер руки.
– У меня? Враг? Откуда ему взяться? Добрых друзей много, а врагов – нет.
Кемп хмыкнул.
– Вернемся ко вчерашнему вечеру. Что скажете про шампанское?
– «Вдова Клико», 1928 года, очень хороший и дорогой напиток. Господин Бартон был такой – любил хорошо поесть и выпить, только самое лучшее.
– Шампанское он заказал заранее?
– Да. Все было оговорено с Чарльзом.
– А свободное место за столом?
– И об этом договорились заранее. Он сказал и Чарльзу, и мне. Позже это место должна была занять молодая дама.
– Молодая дама? – Рейс и Кемп переглянулись. – А кто она, вам известно?
Джузеппе покачал головой:
– Нет, я ничего о ней не знаю. Она должна была прийти позже, больше я ничего не слышал.
– Вернемся к шампанскому. Сколько было бутылок?
– Две, и третья наготове. Первую выпили довольно быстро. Вторую я открыл незадолго до кабаре. Наполнил бокалы, а бутылку убрал в ведерко со льдом.
– Вы заметили, когда господин Бартон в последний раз пил из этого бокала?
– Когда кабаре закончилось, они выпили за здоровье молодой госпожи. У нее, как я понял, был день рождения. Потом все пошли танцевать. А когда вернулись, господин Бартон выпил, и р-раз – через минуту отправился на тот свет.
– Пока все танцевали, вы подливали шампанское в бокалы?
– Нет, мсье. Когда пили за мадемуазель, бокалы были полны, все только пригубили, сделали несколько глотков. Так что шампанского в бокалах было достаточно.