Спустя какое-то время у него возникло ощущение приближающейся беды. А такие ощущения его еще никогда не обманывали. Он понял: нужно что-то срочно предпринять. Но что – мистер Саттерсвейт еще не знал. Ему захотелось срочно встретиться с мистером Кином и спросить у него совета. Но того не было рядом, а где он был в эту минуту, знал только сам мистер Кин. Хотя какой толк обращаться к нему за советом. Он же, как всегда в таких случаях, скажет, что все нити к разгадке в руках Саттерсвейта. Итак, нити. Нити чего?
Мистер Саттерсвейт тщательно проанализировал все свои впечатления и ощущения. Инстинкт подсказывал ему, что опасность существует. Но кому же она грозит?
И тут в его воображении возникла картина: красавица Джиллиан сидит дома одна и слушает по радиоприемнику концерт симфонической музыки.
Бросив пенс проходившему мимо газетчику, мистер Саттерсвейт выхватил у него газету и развернул ее. Разыскав программу лондонского радио, он прочел, что сегодня вечером в исполнении тенора Йошбима прозвучит ария «Салве Димора» из оперы «Фауст» и народные песни «Рыбка», «Олененок» и «Песнь пастуха».
Мистер Саттерсвейт скомкал газету. Сознание того, что девушка будет слушать радио, сделала воображаемую им картину еще ярче. «Какая-то странная просьба у этого мистера Истни, – подумал мистер Саттерсвейт. – Он далеко не сентиментален – и вдруг от него исходит такая странная просьба. Мистер Истни – человек бурных страстей, и, возможно, этим он и опасен. А что, если… – Мистер Саттерсвейт вздрогнул. – А если отвергнутый девушкой молодой человек опасен, то он способен на что угодно. Да и встреча с ним была какой-то странной. Встретились мы с ним в ресторане совершенно случайно. Случайно ли? А не само ли Провидение свело меня сегодня вечером с Филипом Истни?»
Мистер Саттерсвейт задумался. Он инстинктивно чувствовал, что в их разговоре должен быть ключ к разгадке. Или хотя бы маленький намек. В противном случае чем объяснить ощущение неотвратимой трагедии? Так, о чем мне рассказывал мистер Истни? О своей работе во время войны, о музыке, о том, как впервые он услышал Карузо.
Итак, Карузо… Голос Йошбима похож на голос выдающегося итальянского тенора. Джиллиан Вест будет сидеть дома перед приемником и слушать его мощный голос, заставляющий дрожать посуду.
Мистер Саттерсвейт вздрогнул и затаил дыхание. Как сказал Филип Истни, от пения Карузо лопались бокалы. Тогда представим себе следующую картину: Йошбим поет в лондонской радиостудии, а в миле от нее в домах, где слушают его, звенят и лопаются стеклянные бокалы. В комнате сидящей у приемника Джиллиан разбивается похожий на мыльный пузырь кубок. А он может оказаться вовсе не пустым…