Она опустила зонтик и принялась его кончиком рисовать на песке фигуры.
– Я вижу, этот юный американец вас заинтересовал, – с теплотой в голосе заметила графиня.
– Да, приятный юноша, – сухо ответил ей мистер Саттерсвейт.
– И очень симпатичный, – задумчиво произнесла женщина. – Я многое рассказала ему о себе.
– Вот как?
– Да. Я поведала ему то, о чем другим никогда не говорила, – мечтательно произнесла она. – Знаете, мистер Саттерсвейт, у меня была удивительная жизнь. Не многим довелось испытать то, что испытала я.
Мистер Саттерсвейт, как умудренный жизненным опытом человек, решил не перечить. В конце концов, все, что она рассказала Франклину Раджу, могло быть и правдой. Маловероятно, но все же…
Поэтому он промолчал. Графиня по-прежнему мечтательно смотрела поверх голубой глади залива. И неожиданно мистер Саттерсвейт увидел в ней совсем другого человека. Теперь она казалась ему не хищницей, а затравленным и отчаянно цепляющимся за жизнь зверьком. Он краем глаза продолжал наблюдать за женщиной и отметил, как в уголках ее глаз залегли мелкие морщинки, а на виске пульсировал кровеносный сосуд.
Вновь и вновь он возвращался к мысли о том, что графиня и в самом деле похожа на загнанного зверька. И она будет безжалостной к любому, кто попытается встать между ней и Франклином Раджем. И все же он не мог разгадать ее. Графиня всегда шикарно одета, драгоценности на ней настоящие. Значит, она далеко не бедная. Быть может, просто жаждет любви? Ведь немало случаев, когда женщины ее возраста влюблялись в юношей. Но мистер Саттерсвейт интуитивно чувствовал что-то необычное в поведении графини Царновой.
Он понимал, что разговор с ним – своего рода вызов. Царнова видела в нем своего главного противника. «Возможно, надеялась расположить меня к себе в расчете на то, что я стану хвалить ее молодому и красивому американцу. – От этой мысли мистер Саттерсвейт улыбнулся. – Ну уж нет, я слишком мудр, чтобы попасться на крючок, и знаю, когда заговорить, а когда и промолчать».
В ту же ночь мистер Саттерсвейт увидел графиню в казино. Она играла в рулетку и явно испытывала судьбу. Наконец, поняв, что фортуна окончательно от нее отвернулась, графиня, изящно поведя плечиком, отошла от игрального стола.
Выглядела она, как всегда, эффектно: великолепное платье из золотистой ткани, отороченное зеленым кантом, элегантно дополняли знаменитое жемчужное ожерелье и жемчужные серьги.
Сам того не желая, мистер Саттерсвейт стал свидетелем разговора двоих стоявших неподалеку мужчин.
– Эта Царнова – шикарная женщина, – восхищенно произнес один из них. – Не правда ли? А эти королевские драгоценности смотрятся на ней просто великолепно.