– Да, это так, – наконец проговорила она. – Но неужели в этом вся причина?
– Она должна бы сама догадаться, – ответила Дженни нетерпеливо. – Уж не такая она дурочка.
Розмари не хотелось признаваться, что Арабелла понятия не имеет, за что к ней так плохо относятся. Но и с Арабеллой объясняться ей тоже не хотелось. Розмари, словно лист на ветру, качалась то в одну, то в другую сторону.
– Должна ли я ей теперь сказать? Пожалуй, нет. Она разозлится. Лучше промолчу. Или всё-таки сказать? Нет, не могу.
Так что Розмари ничего Арабелле не рассказала, а когда та её спросила, удалось ли ей что-нибудь узнать у одноклассников, Розмари только покачала головой.
– Они дразнят тебя потому… потому… просто ради забавы, – пролепетала она. – Уж такие они ужасные.
– Ох! – Арабелла покраснела от злости. – Тогда я сама на них пожалуюсь! Надо положить этому конец.
– Арабелла, пожалуйста, не делай этого! – взмолилась Розмари. – Они скажут, что ты возводишь на них напраслину, – и тебе же будет хуже! Поговори сначала со старостой: посоветует ли она тебе выступать на собрании?
– Уж к Элизабет я точно обращаться не стану! – заявила Арабелла. – Просить у неё совета? Нет уж, спасибо!
Арабелла, не подозревая, какую беду может на себя накликать, ненавидя всех и вся, кипела от негодования целую неделю и ждала собрания.
Наконец день настал. Арабелла, поджав губы, поглядывала на одноклассников.
«Погодите же! – словно говорил её взгляд. – Вот увидите, я выведу вас на чистую воду!»
Снова пустили по рядам коробку для денег, но на этот раз сбор был небольшой. Арабелла не положила ровным счётом ничего. Потом всем раздали по два фунта, и началось обсуждение текущих дел.
– Есть ли у кого просьбы?
– Можно мне ещё пятьдесят пенсов? Пожалуйста, Уильям, – попросила Белинда, вставая с места. – На этой неделе я получила письмо без марки, и мне пришлось заплатить за него двойную цену – пятьдесят пенсов. Наверное, моя тётя просто забыла наклеить марку.
– Пятьдесят пенсов Белинде, – распорядился Уильям. – Это не её вина, что ей приходится доплачивать.
– А можно мне шестьдесят пенсов на новый мяч? Пожалуйста, – робко спросил, вставая, маленький мальчик. – Мой закатился на железнодорожные пути, и мне не разрешили его оттуда достать.
– Обратись к Айлин, она продаст тебе старый мяч за двадцать пенсов, – посоветовал Уильям. – Но заплатить тебе придётся из своих карманных денег.
Больше просьб не было. Дети стали перешёптываться, и Уильям постучал по столу своим молоточком. Все притихли.
– Есть ли у кого жалобы?
Арабелла и ещё одна девочка встали почти одновременно.