Новой старостой вместо Элизабет выбрали девочку из второго класса, которую звали Сьюзен. Ни один ученик, кроме первоклассников, не выбрал бы в старосты ровесника. Большинству это было очевидно. Считалось, что первому классу лучше иметь старосту постарше.
– Арабелла, как ты смело поступила, рассказав о ночной вечеринке! – восхитилась подругой Розмари. И все остальные согласились с ней. Арабелла была довольна собой. Она и правда поступила бескорыстно и сама себе удивлялась. Приятно было чувствовать, что одноклассники тобой восхищаются.
Лишь одному человеку было не по себе. Джулиану. Он был зол на Элизабет за то, что та возвела на него напраслину, да такую гадкую, но понимал, что из класса-то её дважды выгоняли по его вине. И вот теперь, отчасти из-за его шуточек, Элизабет лишилась права быть старостой.
Конечно, Рита и Уильям могли решить, что она не может быть старостой, потому что обвинила его без оснований, рассуждал Джулиан. Но прозвучало это так, будто главная причина в том, что её дважды выгоняли из класса. Ну и что? Всё равно она недостойна быть старостой! Так чего ему волноваться?
Но Джулиан всё-таки переживал. Как и Элизабет, он отстаивал справедливость. Пусть эта девочка досаждала ему, он понимал: личная неприязнь не оправдывает несправедливости. Ему удалось выйти сухим из воды благодаря Арабелле. А Элизабет нет. Даже её лучшие друзья – Гарри, Роберт и Кэтлин – не вступились за неё.