— Заклинания на тарабарском языке? — спросил профессор.
— Нет, — ответил доктор, — это молитвы на санскрите! Очень похожем на русский, древнем языке.
Доктор протянул профессору расшифрованные документы.
Профессор взял листы, с текстом, внимательно рассмотрел их и произнес:
— Да, это санскрит — язык древних ариев, этим языком написаны веды. Язык, действительно, очень близок к русскому, многие слова понятны и без перевода. Но как же с теми текстами заклинаний, которые не зашифрованы?
— Они чуть-чуть зашифрованы, — ответил Валера.
— Это как понимать «чуть-чуть»? — спросил профессор.
— Это те же молитвы, или заклинания на санскрите, записанные немецкими буквами задом наперед.
— Вот я и говорю — тарабарщина, — ответил профессор, — тарабарский язык заменял в древности аппаратуру засекречивания связи, слова произносились задом наперед, так что случайно подслушав разговор не каждый мог понять его смысл.
— Да, — сказал Валера, — немцы подготовили шпаргалки, чтобы прочесть заклинания для прохода через врата времени, но на всякий случай, все же зашифровали текст таким образом.
В расшифрованных текстах содержалось и описание монастыря, да именно монастыря, а не капища. Описывалось его местоположение, на основе которого он был нанесен на карту, и как нам пришлось убедиться, довольно точно. Тибетские монахи, с чьих слов был составлен этот текст, говорили:
«… А в монастыре живут те, кто когда-то управляли миром, но отказались, и поссорившись со своими собратьями, ушли вглубь веков. Ушли, чтобы изменить прошлое, потому, что прошлое влияет на будущее много сильнее, нежели настоящее. Они знают мир более нас, и могут указать вам на то, что может повлиять на судьбы мира, ежели используете вы знания эти с добром…»
Далее в тексте говорилось о том, что попасть в монастырь просто так нельзя, войти можно лишь в том случае, если живущие там разрешат это сделать. Приводится также и текст просьбы, написанный на санскрите.
Но о кристалле, найденном нами в разбитом самолете, ни слова сказано не было. Каким образом он попал к немцам, оставалось загадкой.
— Ну, что ж, — подытожил профессор Мальцев, — остается только посетить этот таинственный монастырь, и попросить аудиенции, согласно прилагаемой методике, а там посмотрим, что будет дальше.
— Но прежде всего, — продолжал он, — нужно хорошенько выспаться, всем следует отдохнуть, мы уже вторые сутки на ногах, так что до завтрашнего утра все отдыхаем.
Я проспал весь день и всю ночь. Я был достаточно утомлен и почти бессонной ночью в палатке у озера, и напряженным дневным переходом (мы двигались быстро, с минимальным количеством коротких привалов), и полетом, и нынешней бессонной ночью в ожидании результатов работы Валеры Матвеева и доктора Архангельского. Я уснул, словно провалился в мягкую перину небытия. Проснувшись, я никак не мог понять, где я нахожусь, и что со мной происходит, мне грезились какие-то далекие сцены из моего, детства, юности, какие-то неясные призраки прошлого окружали меня, пока наконец, разговор доктора Архангельского с профессором Мальцевым не вернул меня к действительности.