— Что же это получается, — сказал я, — что в самолете время шло быстрее чем здесь, на аэродроме?
— Получается, что так, — ответил Николай Иванович.
— Быть такого не может! — сказал Рудольф.
Все бурно обсуждали это непонятное явление, только один Жан Поль вертел головой во все стороны, ничего не понимая.
— А, вы помните грозу, — сказал я, — эта застывшая молния вам ни о чем не говорит? Это можно объяснить только тем, что время замедлилось!
— Если бы наше время замедлилось, — ответил Рудольф, — то наши часы бы отстали от часов самолета, а они, наоборот, ушли вперед на час сорок!
— Час сорок! — воскликнул Николай Иванович, — ведь это же полетное время Жан Поля! Он летел час сорок от метеостанции к аэродрому, и его часы отстали от наших тоже на час сорок! Значит, относительно аэродрома самолетное время сжалось до нуля!
— Что-то ты путаешь, Николай Иванович, — сказал Рудольф, — если бы его время сжалось до нуля, он бы прилетел как раз к началу грозы!
— Погоди, пока Жан Поль летел к нам час и сорок минут, у нас прошло уже три часа и двадцать минут, так?
— Так, но это значит, что наше время текло в два раза быстрее.
— Или его в два раза медленнее, — вставил я.
— Послушай, Жан, ты грозу видел? — спросил Рудольф.
— Да, спрашивали уже! Не видел я никакой грозы! Не было грозы на моем маршруте!
— А кто видел, куда ушла гроза, — спросил я, — в сторону берега или в океан?
Но оказалось, что никто не заметил, в какую сторону ушла эта гроза, она будто бы никуда и не уходила, просто исчезла, растаяла, она и появилась-то ниоткуда.
Я вспомнил неожиданную реакцию кота Васьки, который вдруг, ни с того ни с сего, убежал со стоянки. Если бы гроза подходила к острову, он бы заранее начал проявлять беспокойство, и только потом, когда в воздухе запахло дождем, убежал бы. А он среагировал так, если бы опасность возникла внезапно, вдруг.
Грозовые явления так неожиданно не возникают! Какая-то не та это была гроза, не из нашего мира. Возможно, явилась она из параллельного мира, туда же и ушла, как НЛО.
Мы запросили метеостанцию, наблюдали ли они грозу. Они ответили, что грозовая деятельность не прогнозировалась, и ни приборами, ни визуально зафиксирована не была. Потом Николай Иванович связался по радио с Александром Петровичем и попросил его собрать информацию от всех бортов, что летали сегодня в этом районе о том, наблюдали ли они грозы на локаторе. Оказалось, что в этот день ни один борт на своем локаторе гроз не наблюдал.
Мы долго еще обсуждали происшедшее, считали, строили предположения, но так ни к чему и не пришли.