Они прошли метров десять, и Прохор решил задать вопрос, который пришел ему в голову, когда отец Кирилл поднимался с поваленного дерева.
— Сколько вам лет отец Кирилл?
Отец Кирилл, по всей видимости, не ожидал такого вопроса и от того, на несколько секунд задумался.
— Много Прохор — много — ответил он.
Прохор не стал настаивать на своем, но ещё через двадцать метров, отец Кирилл сам вернулся к возрасту.
— Мне Прохор в гражданскую уже за сорок было. Жена, двое детей, только давно всё это в прошлом осталось.
— А что с ними? — не удержался Прохор.
— Сын погиб по глупости в начале восемнадцатого года. Тогда наши только власть в здешней округе брали, но Демьяну не повезло. Дочка Настенька с женой пропали, так и не нашел я их следов и до сих пор ничего об них не знаю. Иногда вижу во сне обоих, но понять ничего не могу. Видимо, не хотят они, чтобы знал я чего-то. Искал я их долго, где только не искал, но всё тщетно. Настеньке в те годы, всего десять лет от роду было. Не было меня рядом с ними в то страшное время, а должен бы быть, тогда глядишь, всё иначе бы сложилось. К отцу своему жена моя Евдокия с дочкой поехали на Алтай. Не спросила меня, не посоветовалась. Это всё, что я знаю. Там на Алтае следов я тоже не нашел — отец Кирилл глубоко вздохнув остановился.
— Давай постоим, что-то в груди давит дышать трудно.
— Отец вашей жены их не дождался? — спросил с искренним интересом Прохор.
— Убили его и тёщу красные. Дом голытьба захватила. Жену мою с дочкой там никто и не видел — ответил отец Кирилл.
Прохор слушал с огромным интересом, который не укрылся от внимательных глаз отца Кирилла. В этот момент он окончательно убедился, что этот странный парень ему друг. Очередная неожиданность, лишь дополняла собою и без того огромное количество вопросов. Но она была, по крайней мере, положительной. Теперь у отца Кирилла появился здесь друг и, что особенно важно принадлежащий к совсем иному поколению.
Они остановились возле большой березы с раскидистыми ветвями, на входе в село.
— Дальше по отдельности Прохор — произнёс отец Кирилл.
— Понимаю — ответил Прохор.
— Слушай Прохор, как ты к вере нашей православной относишься. Я всё же священник, хоть и бывший.
— Уважительно, если так можно сказать. Возможности, то нет никакой — ответил Прохор, по всей видимости, застигнутый вопросом отца Кирилла врасплох.
— Интерес есть — значит хорошо дело.
6
…Прохор пытался, как и советовал Резников вспомнить, что говорил отец Кирилл ему о Резникове и поручике Выдыше. Только воспоминания тонули во мраке слишком далеко ушедшего отсюда времени. Покрывалось всё какой-то паутиной, завесой. Она то и мешала вспомнить, что-то отчетливо. Мелькали общие фразы, к ним добавлялись пейзажи, интонации. И все-таки разговор был и был он на том же дальнем озере. Память с трудом открывала картинки, за ними появлялись слова, но имели они пока что мало смысла. Зато хорошо вспоминался образ отца Кирилла, сидящего на всё том же поваленном дереве в зеленоватом длинном плаще. Скрюченные кисти рук с большими синими венами, перебирали между пальцами тонкую веточку. Отец Кирилл от чего-то улыбался, у него было хорошее настроение, и этому способствовало периодически выглядывающее из-за густых облаков солнце. Полное отсутствие ветра помогало солнцу быстрее прогревать землю. Наступившая осень ещё только начала обретать силу, и через день боролась с уходящим летом. У отца Кирилла была удочка, сейчас её самодельный поплавок стоял, замерев на месте. Прохор долго и внимательно смотрел на него, пока отец Кирилл рассказывал об украденных из одного окрестного скита иконах и книгах. Прохору было интересно, но он всё же думал, по большей степени, о чем-то другом. Отец Кирилл заметил, что Прохор слушает его, не больше чем одним ухом, поэтому, выждав нужный для себя момент произнёс.