Лена должна была улететь в Барселону сегодня в 14.00. За три часа до вылета мы зашли в кафе, чтобы немного подкрепиться, выпить по чашке кофе и попрощаться. День был ослепительно ясным. По лазурной синеве изредка проплывали тонкие полупрозрачные, словно кисея, белоснежные облака, а затем незаметно таяли, точно сливочное мороженое на фарфоровом блюдце неба. Погода стояла сухая и знойная. Над разогретым асфальтом дрожало марево.
— Жаль, что тебе уже нужно улетать, — с грустью сказала я Лене, сидя на диване, обтянутом дешёвым кожзамом салатового цвета, — мне так не хватало тебя все эти годы, и теперь, когда мы встретились и так замечательно проводили время, ужасно трудно расстаться вновь.
— Я и сама улетать не хочу, но что поделать, вся моя жизнь теперь там.
— И как тебя угораздило забраться так далеко?
— Частенько сама себе задаю этот вопрос, — горько улыбнулась Лена, — когда уезжала, хотелось сбежать отсюда подальше, казалось, что где-то там трава непременно должна быть зеленее, а сейчас иногда скучаю по родине.
— Неужели за границей не лучше, чем у нас? Ведь все так рвутся туда, готовы работать до седьмого пота, лишь бы зацепиться в Европе или на Новом Свете, лишь бы не возвращаться в Беларусь.
— В чём-то лучше, в чём-то хуже. Кто-то находит там своё место и живёт счастливо, а кто-то просто не хочет показаться неудачником, у которого жизнь там не складывается. Возвращение на родину кажется своего рода поражением, поэтому некоторые нахваливают заграницу и беззастенчиво поливают грязью родину, пытаясь убедить в своей правоте, наверное, больше самих себя, чем других, — Лена выдохнула. — Но, повторюсь, это не для всех так. Мне, например, нравится жить в Барселоне, там я счастлива, но иногда сердце щемит от тоски, да такой, что взвыть хочется. И не потому, что там плохо, а потому, что я никогда не буду там своей, и эта страна никогда не станет мне родной. Иногда не хватает родителей, бесшабашных школьных друзей, тебя…
Лена выглядела растерянной, унылой, поэтому я сделала над собой усилие, подавив эгоистичное желание поддакнуть и развивать эту тему дальше.
— Но мы же как-никак не в каменном веке живём, будем писать друг другу, звонить, — бодро произнесла я.
— Конечно, конечно будем!
— Как прилетишь в Барселону, сразу мне напиши, я буду ждать.
— Непременно напишу.
Мы заверяли друг друга в том, что связь не будет прервана, что расстояние не помешает нам общаться, но и я, и Лена прекрасно знали, что лжём. Мы знали, что, вернувшись к своей будничной суетливой жизни, забудем о данных обещаниях, у нас просто не останется времени, чтобы их выполнять. Возможно, мы напишем друг другу пару сообщений, возможно, это продлится несколько месяцев, но со временем сообщения станут короче, звонки реже, пока однажды связь вновь не оборвётся под натиском обыденности и скуки — неизменной спутницы виртуального общения.