Однажды во время урока всемирной истории я шла по пустынному коридору школы в учительскую, меня отправили за журналом. Погруженная в свои мысли, я не заметила, что по лестнице кто-то спустился и идёт мне навстречу. Лишь когда приближающийся человек оказался на расстоянии пары метров от меня, я осознала, что это Марк. Он замедлил шаг, я сделала то же.
— Привет, Аня — сказал он, поравнявшись со мной, и снова в его глазах блеснул огонёк, заставлявший трепетать моё бедное сердце.
— Привет, Марк — ответила я, чувствуя, что не смогу без дрожи в голосе произнести больше ни слова.
Какое-то время мы стояли молча и смотрели друг на друга.
— Мы можем встретиться сегодня?
— Да, — кивнула я и улыбнулась.
— В семь вечера буду ждать тебя возле черёмухи.
Так уж повелось, что огромная черёмуха, растущая возле школьного двора, была для нас чем-то вроде символа любви. Назначить встречу возле этого дерева уже было в своём роде признанием в чувствах. Под раскидистыми, усыпанными цветами ветвями разливался одурманивающий аромат, и влюблённые парочки, словно пчёлы, притягивались к зелёному гиганту магнетической энергией. Учитывая легенды, которыми была овеяна старушка-черёмуха, я догадывалась, что могло значить предложение Марка Громова встретиться именно там.
Лишь только прозвенел звонок на перемену, я подскочила к своей подруге.
— Что произошло? Ты когда вернулась, светилась вся, я заметила, — наклонившись к моему уху, заговорщицки проговорила Лена.
Я схватила подругу за руку и потащила в коридор, где было меньше любопытных ушей и взглядов.
— Когда за журналом ходила, встретила Громова в коридоре, — начала я с волнением в голосе.
—И-и-и-и? — нетерпеливо протянула Лена.
— Он хочет встретиться со мной вечером… возле черёмухи.
— Сойти с ума и выйти в поле! Наконец-то! — с задором воскликнула подруга, всплеснув своими пухлыми ручками.
— Мне самой не верится, — на выдохе проговорила я. — Я не сплю? Это не сон?
— Никакого сна, всё настоящее, — подружка ущипнула меня и расхохоталась.
Мы стояли возле окна оживлённые и восторженные. Я присела на широкий подоконник и посмотрела на улицу. Ветер гнал серые тучи по холодному, неприветливому небу, но, глядя в окно, я не видела унылой, грустно-промозглой серости, мне представлялось, что небосвод заливает тёплое, неистовое солнце, которое сияло внутри меня, согревало сердце, беспрестанно разрасталось, то и дело норовя вырваться из грудной клетки наружу.
Около семи вечера, подходя к условленному месту, я сходила с ума от волнения: руки холодели, по телу проходила нервная дрожь. Пронизывающий ветер трепал мои волосы и заставлял зябко кутаться в плащ. Впереди виднелась белая крона черёмухи. Под деревом я разглядела человека, нервно переминающегося с ноги на ногу. Хотя человек стоял ко мне спиной, и лица разглядеть было невозможно, я точно знала, что это