Мимо прошла и Лена, она многозначительно подмигнула мне, шепнув: «Жду подробностей», и торопливо засеменила прочь.
— Подруга? — осведомился Марк.
— Да. Сейчас будет терзать меня расспросами, пока не выведает всё до малейших подробностей.
Марк хмыкнул, но ничего не сказал. Прозвенел звонок. Я взглянула на него, а он, угадав мои желания, крепко прижал меня к себе. Мы стояли молча, слушая удары сердец и затихающий шум коридоров.
— Мне пора, — тихо сказала я.
— Да.
— До скорого.
Я улыбнулась ему и пошла по пустому гулкому коридору. Марк, не отрываясь, смотрел мне в след, пока я не скрылась из виду.
— Ну как всё прошло? Вы теперь официально парень и девушка? Он признался в любви? — засыпала меня вопросами Лена, как только прозвенел звонок на перемену. — Хотя у тебя на лице всё написано, можешь не отвечать.
— Ленка, я не могу поверить своему счастью, — восторженно выдохнула я.
— Ух, я так за тебя рада! — взвизгнула Ленка и бросилась меня обнимать.
День прошёл в каком-то романтически-счастливом тумане. Я ничего не понимала, не осознавала и думала только о Марке. Педагоги поглядывали на меня с подозрением, но ничего не говорили. Лишь один учитель математики сделал мне замечание, сказав, что я витаю в облаках, стала какой-то необычайно рассеянной и вообще совсем на себя не похожа.
После уроков, надевая плащ, я случайно сунула руку в карман и обнаружила записку. Нетерпеливо развернув её, я впилась глазами в аккуратно выведенные синей шариковой ручкой буквы.
«Сегодня в 15.30 на Советской возле часов. Люблю тебя.
Твой М. Г.»
Советская — центральная улица Бреста. Она примечательна картинными фасадами домов с длинными вереницами балконов, необычными крышами, на одной из которых вполне мог бы жить всем известный с детства Карлсон и, конечно, аллеей фонарей.
По причине эдакого «комплекса Емели» или, проще говоря, непреодолимого желания халявы любой белорус, как и русский, любит всё, что можно потереть, поскрести, во что или на что можно влезть, посидеть и, прости господи, поскакать на счастье. Советская изобилует скульптурами, для этих целей предназначенными. Но даже если скульптуре предназначалось исполнять лишь декоративную функцию, она всё равно неизбежно оккупируется местными жителями и туристами и через пару месяцев будет бесстыдно блестеть своими натёртыми боками. Так на Советской были отполированы одиноко стоящий и зазывно поглядывающий по сторонам «Счастливый сапог», красноречиво обещающий «… доход неслыханный и в делах денежных везение…». Гигантских размеров «Кошелёк с монетами», разве мимо такого пройдёшь? Скульптура «Старый фонарь», представляющая собой валун, с начертанным на нём приказом об учреждении должности фонарщика, который ежедневно обязан зажигать фонари, как только сядет солнце. До скульптуры летучей мыши с фонарем в цепких когтях, расположенной на самом верху валуна, дотянуться может не каждый, но тот, кому дотянуться всё же удалось, тёр всё, до чего доставали проворные пальцы. Скульптура «Старый город» — излюбленная для молодожёнов. На крыше бронзового дома влюблённая кошачья парочка блаженно жмурится на солнце, а чуть ниже, расположившись на тонком карнизе, навострив уши, сидит кот-любовник, который, видно, еле успел вовремя унести ноги. Молодожёны любят чесать за ушком незадачливого любовника, скорее всего, тем самым пытаясь его задобрить и предотвратить образование любовного треугольника в собственной жизни. Это далеко не весь перечень счастливых амулетов, которые суеверные горожане усердно натирают ладонями, скребут подошвами ботинок, усердно привлекая на свою сторону капризную фортуну.