— Марк…
— Не говори сейчас ничего. Если отвергнешь меня, мне придётся уйти, а погода не располагает к продолжительным одиноким прогулкам. Если же ты скажешь, что любишь меня, боюсь, моё сердце разорвётся, — в его глазах сверкнула улыбка, — но в такой ураган скорая не успеет приехать, и я умру, так и не насладившись счастьем.
Я не смогла удержаться от смеха, и мы рассмеялись вместе.
— Я хотел, чтобы ты знала обо всём, — сказал Марк, когда мы немного успокоились. — Пусть у тебя будет время для того, чтобы всё взвесить.
— Входи, — я распахнула дверь и улыбнулась, — по-моему, мы простояли в этой темноте и сырости достаточно.
Когда мы вошли на кухню, Лена выглядела взволнованной и немного озадаченной. Она не спускала с нас пронзительно-вопросительного взгляда, и мне было нетрудно заметить, что от любопытства ей сложно усидеть на месте.
— Нет, я не могу молчать и делать вид, будто это не моё дело, — не выдержала она. — То есть это на самом деле не моё дело, но, ребята, любопытство пожирает меня заживо.
— Лена, я тебя обожаю! — смеясь и обнимая подругу, проговорила я. — Как же мне не хватало тебя все эти годы, — я повернулась к Марку: — Это моя подруга детства Лена. Вы, конечно, знакомы, но так сказать заочно.
Марк протянул Лене руку:
— Рад знакомству. Я Марк.
— Ой, да знаю я, кто ты, — театрально закатив глаза, бросила Лена. — Я столько её соплей вытерла, — она кивнула в мою сторону, — после того как ты сбежал.
— Я не сбегал, так сложились обстоятельства, но бесспорно виноват перед Аней, поэтому твои укоры в какой-то мере справедливы.
— Конечно, справедливы, — Лена разошлась не на шутку. — Ты не только перед Аней виноват, но и передо мной. У меня самой никакой личной жизни два года не было благодаря тебе, приходилось всё время подругу выхаживать.
— Да перестань ты уже, — с шутливым упрёком прервала я гневный монолог подруги. — Не делай из себя мученицу, да и из меня тоже.
— Что ты, пусть выскажется, — вступился за Лену Марк. — Мне давно стоило прочувствовать, сколько я всего натворил, хотя я и так об этом сожалею.
— Сожалеет он, думать надо было, — заключила Лена.
— Я прошу прощения, был полным идиотом.
— С этим не поспоришь. Да ладно, давно это было, проехали, — она примирительно махнула рукой. — Садись, выпьем за встречу.
Я достала бокал для Марка, мы уселись за стол и переглянулись.
— Давайте тост, — подняв бокал, сказала Лена.
— За мгновение настоящего, — произнёс Марк, — это единственное, что так важно, но, тем не менее, часто обесценивается.
— Согласна, — кивнула Лена и плутовато взглянула на меня.