Слушай — из моих первейших уст:
Мы давно на деле не с Тобою,
Мы в плену «его» прелестных уз.
Восемь сотен лет мы с «ним» совместно,
И мы взяли от «него» всё то,
Что отверг Ты, словно неуместно
Дар «его» принять как волшебство.
Ты отринул всё с негодованьем:
Царствия земные, власть и трон.
Мы же взяли — в ознаменованье,
Что наш дух всецело укрощён…
И себя назначили царями,
Потому что каждому — своё,
Взяли Рим и сделались властями,
И наш труд рождает бытиё…
Кто же виноват? Работ немало
Впереди ещё — но начат путь!
И до завершения с начала
Надлежит порядочно шагнуть.
Многое нам предстоит построить,
Много ещё вытерпит земля —
Но достигнем мы и обустроим
Властью царской, взятой на себя.
А потом помыслим и о счастье —
О всемирном счастье всех людей…
Ты бы тоже мог упиться властью,
Но отверг с презреньем дар Ты сей.
Если бы Ты внял «его» совету,
Если б взял меч кесаря тогда —
На любой людской вопрос ответы
Ты имел бы раз и навсегда.
Ты б восполнил всё, что люди ищут:
Перед кем поклоны, трепеща,
Бить в смиренье, совесть как очистить,
Как соединиться сообща
В гармоничный, справный муравейник —
Так сильна у них потребность в том,
Чтоб единый был у всех ошейник,
Чтоб под общим жили все ярмом…
Их мечта в великом единенье
Испокон веков влекла к себе —
Это третье, главное стремленье,
Что исполнить дух велел Тебе.
Много славных, доблестных народов
За заветной целью гнались той —
На весь мир свои расширить роды
И владеть безмерно всей землёй…
Но чем больше были их успехи,
Тем несчастней делались они:
Чингиз-хан, Тимур — всевластья вехи,
Лишь они понять нужду могли
В этом мировом объединенье —
И они же понимали то,
Как безмерно шатко их стремленье
И как будет скуп его итог…
Пролетев, как вихрь, по всей вселенной,
Самую великую мечту —
Самую святую — дерзновенно
Дали они людям, под пяту
Всех объединив. Приняв порфиру
Жезл и царство кесаря — и Ты
Смог бы дать покой людскому миру,
И навек избавить от нужды.
Кто ж ещё владеть людьми достоин,
Как не тот, кто хлеб им поднесёт,
Кто их совесть мягко успокоит
И к всеобщей цели поведёт?
И мы взяли меч, Тебя отвергнув,
И пошли за «ним», и повели
Их к тому, что посчитали верным,
Что без нас они бы не смогли.
Да, пройдут ещё века, покуда,
Пережив сумятицу ума,
Люди успокоятся — и всюду
Их свободы кончится кошмар.
Будут строить башню Вавилона,
Будут людоедство прославлять,
Будет кровь, бесчинство, мор и стоны…
Только мы сумеем их понять,
В час, когда изнеможённым зверем
Доползут они до наших ног,
Умоляя кончить счёт потерям.
Подведём мы бойням всем итог,
Оседлаем зверя и воздвигнем
Чашу мира, написав на ней:
Тайна, — и тотчас тогда достигнем