Знаешь, потом об этом напишут в книгах, так что запоминай всё, что видишь и слышишь: как небеса разрывались от «СУ» и «МИГов», крошились многоэтажки, сминались крыши; как научились на слух различать снаряды, и в тишине предчувствовать свист ракеты, главное — вместе (чтоб не так страшно), рядом. В городе мертвый сезон. Нелетнее лето. Кровь на асфальте. Трупы на тротуарах, наспех прикрытые. Ни воды, ни связи. Те, кто остались, живут в подвалах. В происходящее не соглашается верить разум.
Экстренный номер вызова — только к богу. Ходим не по воду, а за водой (обстрелы). В школе учили гражданскому долгу, учили не метить в живые цели. Выходит из употребления слово «дом». Чувствуешь запах? где-то опять пожар. Только б дожить до заветного «после», «потом» и вспоминать пережитое как кошмар. Когда об этом напишут в школьных скрижалях, пожалуйста, проследи, чтоб не переврали.
Этот вечер удивительно тих. Так же тих, как и когда-то тогда… Я хочу, чтоб мы остались в живых, чтоб восстали из руин города. Смоют проливные дожди кровь и горе с площадей и дорог, унесут всю грязь позора и лжи, выведут войну за порог. Кто уехал, кто навеки ушёл — братские могилы полны — только б внуки знали, за что их лишили снов и весны.