На пустых мостовых, на гранитных плечах полководцев,
На оградах, на арках, заброшенных задних дворах,
На бескровных фигурах, на крышах, распятых мостах,
На садовых дорожках, беседках былых царедворцев,
На машинах, чугунных решетках, на мертвых стволах
Колоннад, на фасадах, фонтанах,
На таинстве темных соборов,
Сфинксах, львах, никогда не бывавших
В окрестностях спальных районов,
На проспектах, проулках, немых площадей простынях —
Полнолуния стынущий пепел мучнисто-льняной,
Вторя сизо-белесой прозрачности низкого неба,
Не спеша совершает святую безмолвную требу,
Окропленную новой холодною черной водой,
Отражающей равно спокойно и вычурный профиль и фас
Кораблей, караваны домов, пучеглазые бусы
Светляков, облака, что нанизаны не по-русски,
Полуночных туристов на катерах, в лодках, и нас —
Мы на страже зари, под гипнозом узорчатой ряби,
Незаметно цедящей молчания нашего сок —
Сокровенность двоих несказанна,
Как бледно-лимонный восток
Или встреча с собою самим
В доверительном дружеском взгляде.