— Шеф, сколько проезд, — отдышавшись, протянул я тысячную купюру шофёру, на вид узбеку или таджику, я их плохо различаю.
— До куда эдешь? — не глядя на меня, переключил он скорость, и машина плавно разгоняясь, понеслась по дороге.
— До конца, — сглотнув, ответил я и посмотрел на табличку на лобовом стекле. Не понятно ничего, откуда и куда идёт автобус, но да мне все равно.
— Тогда тысяча! — жадно схватил водитель протянутую купюру, убрал ее во внутренний карман куртки и потерял ко мне интерес.
Автобус резво поворачивал и ускорялся, уходя прочь от того места, где на меня напали неизвестные, а я расселся на переднем сиденье и стал смотреть в окно. Место рядом со мной пустовало, и я левой рукой поправил ствол, который машинально на бегу сунул за пояс, и проверил, поставил ли его на предохранитель. Мы миновали узкую двухполоску и выехали на проспект. Сегодня выходной день, и машин на дорогах пока еще не много. Вот к вечеру — тут да, не проедешь, пробки будут мама не горюй, люди гулять поспешат.
Несколько колебаний отголоском донеслись до меня, но я собрал волю в кулак и пропустил их мимо себя. Как будто ты спишь, а кто-то трясет тебя за плечо. Но ты делаешь вид, что спишь, тебя зовут, но ты не открываешь глаза. Похоже, что мне это удалось, колебаний я больше не чувствовал. Но из носа почему то пошла кровь, и я рукой вытер лицо. Теперь еще и руку перепачкал!
— Черт! — негромко произнес я и тихонько вытер руку о сидение автобуса.
Внимания на меня никто не обратил. Еще несколько раз мы остановились на остановках, и салон автобуса заполнился до отказа. Рядом со мной села жирная тетка с большой сумкой, в розовой куртке и странном платке, явно не москвичка. Мимо проносились дома и вывески, шоссе Энтузиастов осталось позади. Мы на предельной разрешённой скорости идем в сторону МКАДа, на выезд из города, и это хорошо. Патрульных машин нам не попадалось на пути, никто не объявил общегородскую тревогу, не перекрывал движение, не искал меня, короче. Оставалось откинуться на сиденье, закрыть глаза и еще раз все обдумать.
Итак, меня ищут, но не объявили общегородской план «Вулкан», это план по задержанию преступников, оказывающих вооружённое сопротивление. Иначе на каждом бы шагу патрули в броне и касках стояли. А ведь по идее, этот план и должны были объявить. Может, стрелявшие в меня не полицейские? Или полицейские, которые действуют на свой страх и риск? Вот это уже больше походило на правду. Я выжил в какой-то передряге, об этом узнали и хотят меня добить. Не задержать, не посадить в тюрьму, нет, меня именно что хотят прикончить. Полиция так не поступает. Выходит, я что-то знаю, и пока я это не вспомнил, меня хотят ликвидировать. Как только я вспомню что то важное, я смогу каким-то образом помешать этим людям. Звучит вполне логично.