– Ну, учудили князья с этими навозом!
– Да, твоя, правда. Но хоть народ повеселили.
Поднявшись с жёсткого деревянного табурета, я потянулся, чтобы размять затёкшие мышцы. Слюдяные оконца свет пропускали не очень охотно, а то, что творилось на улице, мог разобрать человек только с очень хорошей фантазией. Ничего, придёт время, и вами вплотную займёмся!
А на улице повсюду и полновластно вступала в свои права весна. Просыпающаяся природа, а вслед за нею и люди были охвачены каким–то радостным движением возвращающейся из промёрзлого небытия жизни. Снег вместе с сосульками стремительно обваливался со скатов крыш, смоленские холмы зияли проплешинами жухлой прошлогодней травы. Днепр вздулся, подтапливая талой водой бревенчатые речные причалы набережных, в отдельных местах сокрушая их плывущими льдинами. Городские пустыри облюбовали прилетевшие с юга грачи. Наступала первая моя весна в этом мире!
Но мне некогда было любоваться природой. Сразу после совместной утренней тренировки (на которой отрабатывались взаимодействия в плотном строю) дворяне, обрётшие с недавних пор, не без моей помощи, новое хобби – преподавание, разбрелись по двору в поисках своих учеников. Они прекрасно уяснили, что за качеством их преподавания княжич будет неустанно следить, а потому ударить в грязь лицом в глазах своего шефа никто из них не хотел. Отсюда серьёзное отношение к порученному им делу. Я лишь мысленно порадовался глядя на недовольные физиономии некоторых дворян, понуро побредших исполнять свои новые и непривычные обязанности. Сам же, оставшись лишь в компании Перемоги и нескольких дружинников, участвовавших в тренировке, направился к гончарам.
Была проблема с огнеупорным кирпичом для металлургических печей. Дело в том, что местные не знали огнеупорных глин. Самое лучшее, чем они располагали, были тугоплавкие глины. Но и их применение было исключением из правил, в основном домницы и кричные горны складывали из природных огнеупорных камней – песчаника или кремнистого сланца, связывая их вяжущим известковым веществом, а сверху обмазывали легкоплавкими глинами. Но даже эти примитивные печи, часто, после плавок железа нуждались в ремонте. Что уж говорить о полноценном металлургическом производстве с температурами тех же мартеновских печей в 1700`С.
Но самое обидное заключалось в том, что относительно рядом со Смоленском, высокоогнеупорные «шамотные» глины имеются в изобилии, они подстилают на всём своём протяжении пласты местных бурых углей.
Кроме того, в самом буром угле, встречается серный колчедан, состоящий на половину из серы. А вся беда в том, что глубины залегания угля составляют от 60 до 100 м., поэтому, по крайней мере до приезда немецкого инженера–штейгера, я решил обходиться лучшим из имеющимся – тугоплавкими керамическими глинами. Ещё, правда есть доломит – тоже прекрасный огнеупорный материал и отличная добавка в тигли, так как он содержит магний. Но, опять же, доломит залегает в пределах Ржевского удельного княжества, вышедшего из подчинения Смоленска. Вести на чужой территории разработки полезных ископаемых будет выглядеть, по меньшей мере, странно, да и никто мне этого не позволит сделать. Поэтому, футеровать печи изнутри придётся пока кирпичами из керамических глин. Но и здесь всё было не слишком хорошо.