В качестве эксперимента я приказал отловить одного голубя, мы его пометили, чутка испачкав углём. Вместе с выехавшими на охоту дружинниками я отослал одного из своих дворян, вручив ему клетку с помеченным голубем и распоряжением выпустить его подальше от Смоленска. К вечеру во двор влетел испачканный в саже голубь, недовольно уселся на крышу крыльца и принялся чистить свои пёрышки. Я обрадованно хлопнул по плечу Корытю стоявшего рядом, со словами:
– Голубиной почтовой службе быть!
И на следующий день принялись сооружать голубятню. Старшим поставил одного из челядинников, проходящего учёбу у моих дворян, с приказом кормить, холить и лелеять голубей, чтобы приручить их к себе. Как только будку–голубятню поставили, приказал холопам начать аккуратный отлов голубей, выдав всем заранее смастерённые сачки. Далее – проще простого, голубей продержали в голубятне несколько дней, усиленно кормя, потом открыли форточки, но выгнать их на улицу оказалось проблематично, улетать с тёплого местечка, отъевшиеся за несколько дней на казённых харчах голуби не желали категорично. С этого дня все дворовые голуби обитали на голубятне, вылетали в город по своим «птичьим делам», но всегда возвращались в пригретое ими местечко – в мою голубятню. ялБ, как это паршиво звучит! Чуть позже, голубки обзавелись в голубятне гнёздами и высиживали здесь же своих птенцов. Следующее поколение будем испытывать уже на более дальних дистанциях.
Когда наступало, всеми здесь тщательно соблюдаемое и свято чтимое время послеобеденного отдыха и сна, я обыкновенно с частью бодрствующих дворян, когда с Перемогой, когда с выделенными им дружинниками, выезжал на конные прогулки по городу и его пригородам. Благодаря этим выездам, всегда удавалось узнать или приметить что–то новое, да и смолянам полезно лишний раз на своего потенциального в будущем князя поглядеть. Всё на пользу пойдёт моему нарождающемуся авторитету среди горожан, кроме того, и смолянам мой искренний интерес к их житью–бытью льстил.
Первое своё знакомство с городом я начал с обследования крепостных и защитных сооружений. У надвратной башне, где осуществлялся въезд/выезд из Окольного города, всегда толпился народ и присутствовала вооружённая охрана.
– Позовите боярина Пивова, – обратился Перемога к воротной страже. – Княжич, Владимир Изяславич, желает осмотреть вашу городню.
– Боярин Ян Васильевич Пивов, он и его люди отвечают за охрану этой надвратной башни, княжич, – пояснил мне пестун.
Искомый боярин явился верхом, минут через десять. Я всё это время с интересом наблюдал за простым народом, безостановочно снующим туда–сюда у ворот.