Трик медленно встал, надевая на голову капюшон и пряча свои черные руки в рукава.
– Я ПРОГУЛЯЮСЬ ПО ПРИЧАЛАМ И ПОГОВОРЮ С НАЧАЛЬНИКОМ ПОРТА. ВОЗМОЖНО, КТО-ТО ЗНАЕТ, ЧТО МОГЛО ЗАДЕРЖАТЬ «ДЕВУ».
– Разве ты не хочешь отдохнуть? – спросила Мия. – Немного погреться у огня?
– ЛИШЬ ОДНО В ЭТОМ МИРЕ МОЖЕТ МЕНЯ СОГРЕТЬ, МИЯ, – ответил он. – И ЭТО НЕ ОЧАГ В УГЛУ ЗАБЕГАЛОВКИ. Я ВЕРНУСЬ.
Она наблюдала, как он уходит, и заметила боковым зрением, как переглядываются Соколы. Вспомнила ритм его сердцебиения под своей ладонью. Мечница ушла, чтобы договориться о временном ночлеге, а Мясник и Сид уныло поглядывали на свои пустые кружки. Мия молча курила и наблюдала за залом. Похоже, тут собрались и обычные жители города, и соленые; пираты со своими знаками отличия смешивались с экипажами других кораблей, играли в карты, пьянствовали и подпевали самым пошлым куплетам «Рога охотника». На галерее, судя по всему, что-то праздновали – перемену рождения или другое событие. Мия услышала звон разбитой посуды, громкий хохот и…
– Убери от меня свои гребаные руки!
Голос Эшлин.
– Присмотри за Йонненом, – сказала она Сиду, поднимаясь на ноги.
– Что…
– Присмотри.
Мия проталкивалась через толпу, пока не оказалась в полукруге людей возле бара. Посредине стояла Эшлин, у ее ног – упавший поднос, пустые кружки и лужи эля. Над ней возвышались трое юношей, усмехаясь и скаля пожелтевшие зубы. На них были пальто, кожаные бескозырки и веревки, связанные в петлю на шеях.
«Точно соленые».
Эш сжала руки в кулаки, ее лицо исказилось от злости, когда она обратилась к самому высокому из них – юному пареньку, почти подростку, с сальными длинными рыжими волосами и пафосным моноклем в глазу.
– Еще раз притронешься ко мне, сукин сын, – сплюнула ваанианка, – и будешь учиться дрочить культей.
Тот рассмеялся.
– Это не очень любезно с твоей стороны, куколка. Мы просто дурачимся.
– Иди подурачься сам с собой, дрочер.
Мия вошла в круг развеселившихся зевак и взяла Эшлин за руку. Привлекать к себе внимание было ни к чему.
– Пойдем.
– О, а это кто? Раньше я тебя вроде не видел. – Монокль присмотрелся к двум кругам на ее щеке. – Как тебя зовут, рабыня?
– Эш, пошли, – поторопила Мия, уводя ее.
Два других бандита перекрыли им путь. Толпа сгущалась, явно наслаждаясь представлением. Мия почувствовала слабую искру ярости в груди, заглушающую страх. Попыталась затушить ее, не дав разгореться. Без Мистера Добряка в своей тени она проявляла осторожность. Давала волю страху. Она понимала, что эта стычка не закончится ничем хорошим.
«Держи себя в руках».