– Стой! – взревел лидер. – Стой, именем императора!
– В Бездну вашего императора, – проворчала Мия.
Она подняла арбалет и выпустила болт в грудь капитана, и тот, со стоном свалился с седла. Остальные солдаты встревоженно закричали и рассыпались во всех направлениях, как стая ласточек. Восемь из них поскакали за Мией, еще восемь пошли на обгон.
А затем,
словно безмолвное чудо за ее спиной,
Мия почувствовала, что алое солнце наконец-то скользнуло за край мира.
Небо потемнело до угрюмого синего и продолжило тускнеть до унылого фиолетового. На небосводе остался лишь один глаз Аа. Лишь треть ненависти Всевидящего сдерживала ее мощь. Это, конечно, еще не истинотьма, нет. Она все еще на поводке.
Но и этого вполне достаточно.
Оглянувшись через плечо, Мия увидела, как легионер поднял лук и прицелился ей в сердце. На секунду задумалась, что произойдет, если позволить стреле попасть в цель. Сможет ли она по-настоящему пронзить то, что было разбито? Мия представила милые голубые глаза и улыбку, от которой хотелось плакать. А затем
на лошадь стрелка, схватила его за руку и направила лук на другого всадника. Мужчина удивленно выругался, его стрела полетела и попала брату по легиону в шею, и тот упал со своего жеребца. Стрелок закричал, подняв тревогу, выпустил лук и попытался достать меч. Его товарищи заорали и прицелились в Мию. И тогда девушка
шагнула
на следующую лошадь
в строю в тот момент, когда солдаты выпустили дюжину стрел, и все они вонзились в их товарища. Он прижал руку к раненой груди, издал булькающий крик и свалился в песок.
Сев перед новым всадником, лицом к солнцу, Мия мечом пронзила его грудь. Могильная кость с легкостью рассекла кольчугу, словно та была сделана их сухого пергамента. В нее полетел град стрел, но она уже исчезла, перешагивая в тень следующего всадника и перерезая ему глотку. Один выстрел попал в несчастную лошадь, и, подогнув ноги, та врезалась в песок и придавила своего наездника. Легионеры испуганно и гневно кричали, не зная, как одолеть этого нечестивого врага.
– Магика! – крикнул один.
– Колдовство! – взревел другой.
– Даркин! Даркин!
Мия продолжила свою кровавую работу, по очереди зарезав еще троих. Работа была мокрой и жестокой. Девушка была к ним так близко, что видела страх в их глазах. Слышала бульканье в их легких и оборвавшееся дыхание, когда она убивала их. Знакомая песня. На ее руках уже было столько крови… Слишком много, чтобы ее можно было отмыть. Ей захотелось помолиться. В голове звенело непрошенное благословение.