Резко выдохнув, я попытался — в сотый уже, наверное, раз — выкинуть из головы все мысли и не думать, а позволить своему телу самостоятельно применять на практике навыки, полученные в теории. Поднял ногу, пропуская удар в голень. Жестким блоком встретил боковой в корпус, отклонил боковой в голову, попытался контратаковать…
«Забавно, у него связки шаблонные…»
…и тут же — прямой в лоб. Хрясь! Цветные круги, недолгий полет и встреча копчика с матами на полу спортзала.
«Лях, отключи свой чертов мозг уже, имбецил!»
— Медленно. Еще раз.
— Ты другие слова вообще знаешь? Заладил как попугай! Я знаю, что медленно, иначе бы не получил в лицо!
— Вставай.
— Не буду! Чушь какая-то! Это не тренировка, а избиение!
— Ты не можешь войти в состояния потока. Поэтому надо продолжать тренировки. Думаешь у меня сразу получилось? Мне понадобилось четыре года на то чтобы выйти на полный уровень владения телом.
Ох ты! У нас что, прорыв в отношениях? Статуя с острова Пасхи, оказывается, умеет разговаривать! И у нее есть прошлое! Я-то думал, что он сразу таким родился: в костюме, с пистолетом под мышкой и с каменной мордой.
— И что, мне тоже просто надо подождать несколько лет?
— У тебя все быстрее происходит, по словам Родиона Павловича. Может год…
— Еще год вот это вот терпеть?!
— Может меньше. Поднимайся.
И мы продолжили закреплять теорию, мать ее, в практике. То есть, я некоторое время защищался, потом пропускал удар или даже целую серию, и падал. А Вадим отступал на пару шагов и с методичностью робота произносил «еще».
В промежутках, то есть в те моменты, когда шипя от боли, я очередной раз поднимался на ноги, фантазировал. Представлял, как однажды не пропущу плюху, а поймаю эфэсбешника на обратке! И увижу, как тот летит через весь зал, арендованный кланом под наши тренировки, а потом врезается в шведскую стенку. И сползает по ней… Эх, мечты!
Хотя на Воина я не злился, если честно. Дружбы между нами была не возможна, но свое отношение ко мне он стал менять. Оно стало, как бы это сказать, менее враждебным, что ли. То есть, он по-прежнему смотрел на меня волком, на тренировках, тут я был полностью уверен, бил жестче, чем требовалось, но все же перестал воспринимать, как угрозу всему, что любил и стремился защитить. А именно, Антонине.
Девушка покинула квартиру на следующий день после съезда Комитета. Заселилась в какую-то дорогую гостиницу, сообщив с довольной улыбкой, что теперь ей нет необходимости жить в казарме. А мы с Вадимом остались. Ну, как остались… Ночевать дома Воин перестал сразу же как Дипломат съехала. Не нужно быть Шерлоком Холмсом, чтобы понять, где он проводит ночи.