Между тем, полста в час, да еще и по пересеченной местности, это серьезно. В прежние времена, когда основным средством передвижения для людей являлась лошадь, такая скорость считалась запредельной. Ветер в лицо и волосы назад, как говориться. Лошадка, даже самая что ни на есть беговая, выдавала по ровной дороге максимум сорок. А медведь мог ее догнать и не останавливаясь, переломить животине хребет. Вот что такое 50 километров в час.
Сектанты успели разве что моргнуть, а медведь уже преодолел разделяющее его и людей расстояние. Взмахнул огромной лапой, намереваясь надвое развалить ближайшего человека, замершего от первобытного ужаса, но, к счастью для последнего, был остановлен Каланаком. Возникшим словно бы ниоткуда и перехватившим когтистую длань медведя одной рукой.
Другой рукой — раскрытой ладонью! — багатур ударил поднявшегося на задние лапы зверя в грудь. Отбросив его назад метра на три.
Пока ошеломленный косолапый поднимался на ноги, тряся лобастой башкой, сектанты передумали бежать. Остановившись на краю поляны, они со страхом и возрастающим восхищением смотрели, как человек сражается с медведем. Нет, не так! Как человек убивает медведя.
Каланак скользил сквозь воздух, словно пущенная из тугого лука стрела. Миг — он стоит на том месте, откуда отправил зверя в короткий полет. Вздох — и он уже появляется чуть позади и справа от медведя. Выдох — и листву на деревьях сотрясает рев, полный боли. Глухой шлепок завершает секундную увертюру — под ноги зрителям падает кусок покрытой густой шерстью плоти.
Правая лапа животного.
Бурый не сразу понял, что умер. Попытался схватить человека пастью за плечо, но потерял равновесие, попытавшись опереться на отсутствующую конечность, и завалился на бок. Рванулся, пытаясь достать противника лапой, но тот легко уклонился и от этого удара. А больше он ничего сделать не успел. Каланак мигнул, пропадая в одном месте и появляясь в другом, и ногой перебил зверю хребет.
На некоторое время все на поляне затихло. Не полностью — медведь, умирая, жалобно поскуливал, но издаваемые им звуки скорее подчеркивали тишину, чем нарушали ее. А затем проповедник заговорил.
— Сила. — произнес он негромко и очень проникновенно. — Невероятная сила древних героев и богов была дарована Каланаку. Вы видели.
— Мы видели. — находясь будто бы в трансе, нестройно повторили за ним сектанты.
— Каланак уже не человек. Он стал больше, чем человеком. Он двигается быстрее ветра. Сражается яростнее, чем хозяин тайги. Он способен выжить после ран, которые убьют любого человека…