Елизавета Васильевна и не подумала уступить.
— Мне ли не знать, как он мазурку танцевал! Дама-то кто была у него?
Тут, конечно, Владимиру Ильичу пришлось сдаться. Против такого аргумента не поспоришь.
Недолго позволили Крупскому служить в Польше. Крупский ведёт в Польше вредную для русского правительства линию. Крупского отдали под суд. Шесть лет разбирались в суде его преступления. За три года до смерти только был оправдан сенатом.
Между тем Паша, забегавшая по дороге за Энгбергом, которого Владимир Ильич велел кликнуть, уже тараторила снова:
— Леопольд, Леопольд, дядя Оскар бреется, галстук налаживает, ждать не велел, сам, однако, придёт. Ладно, что дома! Утро охотился, полную сумку уток набил, хвалится, хвалится, а мне не в диковинку, я и лебедей видывала. А кто к нам приехал, Леопольд, и не спросишь, больно уж гордый, слова не вымолвишь лишнего. Сильвин к нам приехал, вот кто!
— Сильвин? Что же ты молчишь!
И они задами помчались к улочке, где над Шушей был дом с двумя колоннами. На крылечке Женька встретила их радостным лаем. Ещё Минька дожидался их на крыльце, соседского поселенца мальчонка лет шести, бескровный и хиленький, как увядающий цветок, которому недолго оставалось качаться от ветра на тоненьком стебле, недолго. Облизывал вяземский пряник, жалея куснуть.
— С опозданием вас! Все гостинцы раздарены. Мне пряник достался да карандаши разноцветные, а вам шиш. Не опаздывай.
— Врёшь, однако, — хладнокровно ответила Паша.
Они ввалились в кухню. Из кухни в столовую комнату.
И там Леопольд очутился в крепких объятиях Сильвина.
— Здравствуй, здравствуй, дружок! Ба! Да ты вырос, на пол-аршина прибавился. А мускулы где? А с Энгельсом справился? Владимир Ильич в тот раз снабдил тебя Энгельсом, осилил? А мускулов мало. Мало. — И одновременно хорошенькой своей, любопытной ко всему и смущённой жене: — Заметь, Ольгуша, этот юноша в нашу первую встречу при всём честном народе объявил, что ты ко мне приезжаешь. Интуиция ему подсказала, а мне что оставалось? Срочно слать тебе объяснение.
— Я и не подозревала, однако, что вы сыграли такую важную роль в моей судьбе, — улыбнулась она.
— Слушайте! Слушайте! — завопил Сильвин. — Она уже «однако» усвоила. Она уже сибирячкой успела заделаться!
— Пока сибирской зимы не понюхала, до тех пор не признаем сибирячкой, — заявил Владимир Ильич. — Вот и Иван Лукич!
Вошёл отец. Леопольд удивился: никого не заметив, отец шагнул к Владимиру Ильичу.
— Владимир Ильич, не ответ ли прислали?
Боязнь и надежда были во взгляде отца. Владимир Ильич смешался.