И растинские торговцы больше сами себя своей грызнёй задушили, и легион Болза, от упоминания которого на доброй четверти континента вздрагивают, слишком расслабился и разложился, и геронийские войска трусливые, и все новые товары из его земель — это всё хорошо забытое старое, и виконтесса, конечно же, потрясена великолепием короля, а с принцессой ре,Глатор они просто подружились — обе любят наряды. Девушки, что с них взять?
Самому же Олегу, казалось, от короля ничего и не нужно. Кроме одной мелочи, о которой и вспоминать бы не хотелось — присоединить к герцогству Сфорц какие-то болота, где можно охотиться на куликов и уток.
— Ты понял, что он нам говорил? — в раздумчивости спросил Лекс у Доратия, когда граф ушёл.
— Не только, что он нам говорил, но и как он говорил, — Доратий тяжело поднялся со стула и налил себе полный кубок вина. — За ним огромная сила, и вряд ли это Агния. Слишком уж по-дружески с ним держится на равных этот высокомерный Орро. Тут другое. Может, Кринская империя? Вряд ли тогда Орро…
— Я не чувствую от него опасности нам, — прервал Лекс, — да и герцогство ему всё же нужно.
— Думаешь, что сильно? Не обольщайся, Лекс, обошёлся бы он и без этого. Но ты прав, ему это не помешает. А пятьдесят тысяч лигров за какие-то болота? Меня не оставляет ощущение, что что-то мы упускаем. Да ты ещё с этой Улей! Лекс, это ведь смешно, ты ведёшь себя как влюбившийся первый раз в жизни мальчишка. И граф, учти, это заметил.
— Так насчёт пятидесяти тысяч, ты считаешь, нужно соглашаться? — спросил Лекс, тщательно уводя разговор от девушки.
— А у тебя есть какие-то сомнения? — удивился Доратий. — Конечно. брать. Нашу финансовую дыру это не закроет, как и те сто, которые он нам завтра отдаст, но хоть рассчитаемся с банком Шитора. Но ты от виконтессы меня не уводи. Учти, магиню такого могущества иметь союзником, это гораздо лучше, чем любовницей. Понимаешь?
Лекс всё понимал не хуже старого мага. Умом. Но вот ничего не мог с собой поделать.
— Понимаю, — кивнул он/ — А с империей что? Ни один имперский посол ни разу ясно ничего не сказал. А маркиз, пожалуй, самый мутный из всех.
Доратий, в отличие от Лекса, давно умел находить скрытые смыслы и подтексты в речах имперских послов.
Хадонская империя подозревала империю Оросскую во всём, что происходило в политике государств севернее Винора. Глаторского же короля Виделия маркиз ни,Ловен, пусть и иносказательно, назвал союзником и агентом Оросса.
— Если говорить по-простому, то Агния устами своего посла призывает тебя не верить своему будущему тестю и не идти у него ни в чём на поводу, — пояснил маг.