Он прикрыл глаза и вспомнил их первую встречу. Она была в простеньком джинсовом комбинезоне, волосы собраны в конский хвост, лицо без косметики, но ее улыбка была такой искренней и обезоруживающей, что он не устоял.
Он вспомнил, как она выглядела, когда они занимались любовью в первый раз. Ее лицо пылало от восторга, а изумрудные глаза сияли от удовольствия. Он и сам едва сдержал стон наслаждения.
А их безумный секс накануне, на теннисном корте? Она набросилась на него как фурия, желая утопить свое отчаяние и тоску, ту самую тоску, от которой и он давно страдал.
Сегодня Фрэнки была ангельски хороша, но в ее глазах затаилась печаль. И Маттиас был тому причиной, потому что отверг ее любовь, прямо заявив, что ему нужен только сын и наследник, а она лишь часть сделки.
Всю ночь их разговор на корте крутился у него в голове. Он наконец понял, что заставило ее вспылить, что лежало в основе ее сдержанности по отношению к нему, - она не хотела, чтобы он причинил ей боль, и не доверяла ему.
А еще потому, что очень хотела быть любимой, но понимала, что он никогда ей этого не даст.
Они стояли бок о бок у входа в собор. В ее изумрудных глазах горела злость, губы плотно сжаты, кожа бледная, под глазами едва заметные круги, говорившие о том, что она проворочалась в постели всю ночь. Фрэнки улыбалась, но улыбка была неестественной и вымученной, и ее руки слегка дрожали.
Возможно, он был единственным в соборе, кто заметил эти незначительные детали. Но он‑то знал, каким тернистым был путь к алтарю. Его сердце заныло от жалости и сострадания.
Он оглядел красивое старинное здание. Здесь похоронены его родители и брат. Отсюда он обратился к народу в попытке успокоить встревоженную нацию. Чувство долга тогда одержало верх над личной трагедией. И теперь он должен сделать то, чего ждет от него страна.
Фрэнки станет его королевой. А затем он отпустит ее и позволит жить своей жизнью.
- Я, Фрэнсис Престон… - Она говорила громко и четко, как ее учили. - Беру тебя, Маттиас Альберт Андреас Василиас, в супруги. - В глазах Фрэнки блестели слезы, но это выглядело естественным. - Обещаю хранить тебе верность, быть рядом в радости и печали, в болезни и в здравии. Обещаю любить и почитать тебя, пока смерть не разлучит нас.
Почувствовав облегчение оттого, что произнесла эту клятву, она встретилась с ним взглядом и вздрогнула. Послышался шум: Лео. Она бессознательно перевела взгляд туда, где сидели Лео с Лианой. При виде сына ее кожа покрылась мурашками. Ее мальчик, который однажды станет королем, наблюдал за ними с такой радостью. «Пожалуйста, пусть все будет хорошо», - взмолилась она про себя, закрыв на мгновение глаза.