Я не слушаю его. Я смотрю через улицу. Там, в тени высокого здания из красного кирпича, идут двое: длинноволосый старик в индейской рубахе и маленькая девочка с куклой. Девочка оборачивается и, четко артикулируя, произносит два слова. Я не слышу — далеко, но легко читаю сказанное по губам. Девочка говорит: «Just GO!».
И я иду.
Дрюня догоняет меня в каменной щели между стеной кафе и левой башней. Тут, в вонючем закутке, стоит дампстер с отходами, а путь преграждает сетчатый забор высотой мне по плечи.
— Давай подкину, — Дрюня нагибается и подставляет колено и сложенные ковшиком ладони.
Используя его в качестве лестницы, я довольно легко забираюсь на крышку дампстера и спрыгиваю по ту сторону забора. Дрюня присоединяется ко мне через полминуты — при его росте это не проблема.
Справа от нас глухая стена башни, слева — стена кафе и забор, отгораживающий довольно обширный задний двор церкви от крохотного дворика кофейни.
— Погоди-ка, — говорит Дрюня мне в ухо и достает зажигалку.
— Ты что, курить собрался?! — спрашиваю я страшным шепотом.
— Лучше, — коротко отвечает Дрюня и, перегнувшись через сетку, немного сдвигает крышку дампстера. Через пару минут грязные тряпки, оберточная бумага и промасленные одноразовые тарелки начинают интенсивно дымиться и ужасно вонять.
— Дымовая завеса, — с гордостью заявляет мой спутник, пряча зажигалку.
— Пошли, гений терроризма, — я прижимаюсь к серой стене готической башни и, смею надеяться, бесплотной тенью скольжу к выходу во двор. Если здесь есть камеры, задымление и вправду может нам помочь. Но за поджог мусорного ящика нас загребут в полицию, не раздумывая, если мы не поспешим убраться отсюда.
— Дрюня, эта башня — это Часовня? — я похлопываю рукой по столетним камням, которых касается мое правое плечо.
— Нет, — Дрюня начинает кашлять от дыма и зажимает себе рот, поэтому его голос звучит сдавленно. — Часовня с той стороны… а это… Спайдер-рум…
— Тогда нам надо именно сюда.
Я не знаю, почему я так уверена в этом, но подчиняюсь внутреннему голосу. Спайдер-рум. Паук. Паучья комната. Это здесь.
Мы сворачиваем за угол. Двор, слава Богу, пуст. С этой стороны в башне есть окна, но они высоко. И еще здесь есть дверь. Вряд ли она незаперта, но нам все равно нужно как-то проникнуть внутрь, и я на цыпочках взбегаю на крутое крыльцо под каменным козырьком входа. Дрюня тяжело дышит у меня за плечом.
— С Богом, — говорю я шепотом и слегка толкаю дверь.
И она открывается перед нами.