— Тут все точно так, как в Часовне, — шепчет Дрюня, наклонившись и почти уткнувшись носом мне в шею. — Я примерно помню. Это комната ди-джеев. Оттуда выход в зал. Наверху есть еще галерея и какие-то помещения, но там я никогда не был.
Если честно, я ужасно боюсь. Мне приходится стискивать зубы, чтобы они не стучали. Но Тошка спит уже почти сутки, и только амулет может вывести его из Долины Теней, по которой он сейчас блуждает. Да, я романтичная особа, поэтому даже в мыслях выражаюсь так пафосно, но обстоятельствам откровенно плевать на мою романтичность, и мне приходится действовать, как какому-нибудь ниндзе, вместо того чтобы нюхать розы и мочить слезами кружевной платочек.
— Все тихо? — я еле шевелю губами, прислушиваясь.
Все тихо. Ниоткуда не звука. Я собираюсь толкнуть дверь, но Дрюня отстраняет меня, задвигает себе за спину и осторожно нажимает на ручку.
Скрип петель звучит, кажется, на весь белый свет. Мы оба замираем, но никто не бежит по коридору, на ходу выдергивая из-под полы автомат, никто не окликает нас грозным «Стой, кто идет?», все здесь как будто вымерли, и мы осторожно просачиваемся в комнату ди-джеев.
Обычная неряшливая комната. Стол, два или три стула, потрепанное кресло с банкеткой для ног, ободранный футляр от гитары, пачка газет, один зеленый носок на полу, окурки в огромной жестяной банке. Узкое решетчатое окно со стрельчатым верхом. В каменной нише окна электрический чайник, банка с растворимым кофе, два грязных стакана. Возле кресла стоит на полу выключенный обогреватель — в комнате ощутимо холодно. В углу ветхая ширма отгораживает, должно быть, кушетку или диван, и Дрюня скрывается за ней, чтобы на всякий случай проверить, не прячется ли там какой-нибудь враг.
Обшаривая помещение взглядом, я настороженно продвигаюсь к двери, ведущей, видимо, в зал. И она вдруг распахивается от чьего-то весьма невежливого пинка.
Я еле успеваю отшатнуться. На пороге стоит довольно красивый негр в белой майке, кожаной куртке нараспашку и узких кожаных штанах. Руки у него заняты пластиковыми и бумажными пакетами.
— Привет, киска, — говорит он, не особенно удивившись, сверкает привычной белозубой улыбкой и начинает выставлять на стол из пакетов бутылки с пивом и какую-то китайскую еду в коробках. — Ты как сюда попала?
Потом он замечает Дрюню, выступившего из-за ширмы как раз вовремя, и в его голосе появляется легкий оттенок угрозы.
— Эй! Вы что, сюда для перепихончика вперлись? Ошиблись дверью. Это моя халупа.
— Привет, — Дрюня держится молодцом, надо же. На его веснушчатом лице самая располагающая улыбка. — Мы, вообще-то, к Ангелу зашли…