Рега еще думал о том, что, если бы он не служил в армии, не знал ни Свиданина, ни Ханса, ни Бориса, не знал бы лейтенанта Мухлынкина и прежде всего майора Коренюгина, он не поборол бы чувства страха. Не думая о предстоящем позоре, он открыл бы люк…
Он уже не помнил, на каком моменте оборвалась его мысль, но сквозь забытье, как сквозь сон, услышал металлический стук и попытался повернуть голову, но невыносимая боль помешала…
Сколько длилось забытье, трудно было определить, но, когда он, Рега, открыл выпирающие из орбит глаза, увидел белое пятно. Сначала оно показалось расплывчатым, круглым, потом приобрело форму квадрата, догадался: это окно. Снаружи сочился вялый дневной свет. На крючке около окна висела объемистая брезентовая сумка, на ней был нарисован красный крест, обведенный на зеленом фоне белым кружочком. У окна — откидной столик. На столике в беспорядке рассыпаны карандаши «Тактика». За перегородкой мышью попискивала радиостанция. Рега догадался: он в штабном автобусе. И вдруг откуда-то сверху, словно с неба, весело:
— С благополучным возвращением, товарищ младший сержант.
Над механиком-водителем склоняется врач — капитан Бокомаз. Он не в белом халате, а в полевой форме, как и все офицеры.
— Ну, с возвращеньицем, — повторяет он и улыбается.
Глаза его с монгольским прищуром смеются.
— Откуда? — шепотом переспрашивает Рега, стараясь понять, что это не сон и не бред, а самая что ни на есть торжественная реальность.
— С того света.
— Остальные где? — окончательно придя в себя, спрашивает Рега.
— Недалеко. Тоже возвращаются…
— Значит, нашли!
Тяжелые веки слипаются, но Рега не спит. Он прислушивается к голосам людей, отделенных от него дюралевой перегородкой, угадывает известного всей дивизии своими остротами капитана Бокомаза. Михаил не заметил, как врач ушел за перегородку, только был слышен его веселый голос:
— Раньше было проще. Учения отрабатывались поэтапно. Первый этап — шумиха, второй — неразбериха, третий — запутывание своих войск, четвертый — поиск виновных и наказание невиновных и, наконец, парад и награждение руководителей. А теперь не поймешь, где учения начинаются, где кончаются, — сплошные марши да встречные бои…
Кто-то вставляет:
— Чтоб не скучали.
Опять Бокомаз:
— И все, представьте себе, на повышенной скорости: не успели утонуть — вытащили.
«Это про нас, — догадывается Рега. — Вот теперь майор Коренюгин всыплет за уклонение от маршрута».
Ну и пусть! Жаль, подвел Свиданина. Тот понадеялся на опыт Реги. Но Свиданин, спасибо ему, подсказал закрыть люки. Не предупреди — лежать бы сейчас не в теплых автобусах, а на каменных столах морга…