И ожог на левой стороне лица меня удручал. Кожа в том месте ссохлась, покрылась коростами. Видно было, что рану пытались ликвидировать какими-то мазями, но успехов такая процедура не принесла. Болело ужасно, да еще эти периодические подергивания вносили дискомфорт в мою новую жизнь. Что ж, за возрождение из небытия надо чем-то платить.
Чтобы развеять тоску, я решил перекусить. Что там принесли мои слуги? Загремел судками и обнаружил овощной гарнир с большим куском мяса. Подливка с грибами и зеленью, правда, остыла, но мне было наплевать. Рубанул с поднявшимся настроением, запил хорошим вином — в памяти всплыло название: «Идумейское». Во втором лотке была неплохая запеканка, чем-то похожая на картофельную, с хрустящими крылышками. И ее в желудок со вторым бокалом. Хорошо!
Наверное, я слишком громко чавкал и гремел посудой, и меня услышали. В залу вошел стражник, сопровождая сухощавую старуху с подносом на руках.
— Долго не задерживаться, — предупредил стражник, и для убедительности покачал лабрисом>[6] перед старухой и исчез за дверью.
— Мой господин, — старуха быстро засеменила ко мне, — наконец-то, вы очнулись! Мы так волновались, молились за вас! Ваша матушка чуть ли не каждый день заставляет нас проверять, как вы себя чувствуете!
— Да что со мной будет? — грубовато проворчал я, промокая губы салфеткой, а сам лихорадочно подумал, что не знаю ее имени.
«Экономка, зовут Омира, — услужливо подсказал мой реципиент, — умная, но вредная, как породистая избалованная кошка. Сколько ни гладь, добрее не станет. Но за меня горой. Любит, наверное».
Я хмыкнул в удивлении. Надо же, наши матрицы начинают взаимодействовать, и без всяких обид. Ладно, спасибо тебе, Фарли, глядишь, и я пригожусь. Долг платежом красен. Мне показалось, что сознание графа выдавило из себя смешок.
— Позвольте взглянуть на вашу рану, господин граф, — произнесла Омира тоном, не терпящим никаких пререканий.
— Какую именно? — я сыто отвалился на подушки. — Нога меня мало беспокоит, а вот с лицом надо что-то делать.
— Им я и займусь, — сухо ответила экономка. Она дала мне в руки поднос, а сама споро собрала со столика остатки ночного пиршества. Только потом освободила меня от обязанностей держателя.
Омира принесла мази и какие-то жидкости в маленьких стаканчиках. Мерзкую зелень она сразу же приказала мне выпить, что вызвало во мне бурный протест.
— Что это? — я сморщился.
— Каламея, — у Омиры, кажется, вообще не было чувств. — Настойка из корня мандрагоры и золотого уса. Усиливает восприятие органов на лечение. Сама заказывала в магической лавке у мастера Фирсиана. Столько денег потратила…