Саманта перебросила волосы через плечо.
— Я не хочу целоваться с тем, кому всё равно, о чем я думаю.
Обри посмотрела на нас по очереди и её выражение лица стало строгим.
— Видите, я говорила вам, что это плохая мысль, но вы не слушали.
— На самом деле, — сказала я. — У меня всё прекрасно получилось.
— Поцелуи, — сказала Рашель многозначительно.
Саманта стиснула зубы.
— Я была уверена, что к утру он начнет подозревать. Я имею в виду, если он бы не говорил о себе, я бы подумала, что он что-то скрывает. Я бы стала допытываться у него, что именно. Ему даже всё равно, что у меня могут быть от него секреты, — она махнула рукой в мою сторону. — Я могла бы жить тайной двойной жизнью как Челси.
— И я рада, что я студентка. Парни, которые учатся в колледже, гораздо взрослее.
Саманта вздохнула.
— Может быть, мне тоже стоит стать студенткой.
Между полетами в космос и попытками держать ноты диафрагмой, чтобы мистер Метзероль не тыкал меня указкой, у меня едва ли было время подумать о Таннере до тех пор, пока он не позвонил мне после обеда. Он хотел знать, где ему забрать меня перед ужином у него дома.
Да, я должна была подумать об этом заранее, поскольку я не хотела говорить ему, что жила с родителями.
— Я буду работать над докладом в библиотеке, — сказала я. — Почему бы тебе не забрать меня оттуда?
И это тоже не было ложью, потому что я могла работать над полетами в космос в библиотеке на кампусе так же легко, как и в любом другом месте. Просто это значило, что я доеду туда на автобусе.
Вся эта двойная жизнь могла стать очень сложной, если я вскоре во всем не призналась бы. Я имею в виду, есть тонкая грань между словесной маскировкой и откровенной ложью. Сегодня, решила я, если всё пройдет хорошо, я расскажу ему правду.
Таннер забрал меня в шесть часов, и мы поехали в Саннисайд Хилл. Ведя машину, он барабанил пальцами по кулевому колесу.
— Я, наверное, должен предупредить тебя, что бабушка очень упрямая. Она стара и богата и думает, что это дает ей право говорить всё, что она хочет.
— Ох, — сказала я. — Я это запомню.
Опять постукивание.
— Мой брат, конечно, тоже упрямый. Он молод и непокорен и думает, что это дает ему право говорить всё, что он хочет.
— Я понимаю, — сказала я.
— Предполагается, что Ричард будет себя хорошо вести сегодня вечером, но это не о многом говорит. Бабушка думает, что он должен учиться в Джульярдской школе>1 и он пытается уклониться от этого.
Я только сейчас поняла, что Таннер в первый раз упомянул имя своего брата. Я прочесала свою память и вытащила оттуда всё, что знаю про Джульярд. Это была уникальная музыкальная школа в Нью-Йорке. В неё очень сложно попасть. Мой сосед репетировал на пианино часами каждый день, чтобы поступить туда, и не прошел.