После ухода врача он несколько секунд пытался раскурить трубку, но у него никак не получалось. Трясущие пальцы никак не могли поднести горящую спичку.
– А, ты все еще здесь, – замечая меня, пролезающего в узкую прореху в брезенте, пробормотал он. – А я вот… раскурить не могу, – он как-то виновато улыбнулся и тут же помрачнел лицом. – Ты видел нашего танкиста? Лейтенанта Колобанова? На него вся надежда. Если сможет он свой танк заставить двигаться, то шанс у нас появится.
Я быстро кивнул. Того лейтенанта, что отстал от сегодняшней группы из-за поломки монстрообразного КВ, я видел буквально только что. Однако, уже поворачиваясь к выходу из палатки, я вдруг понял, откуда знаю эту фамилию. «Ни хрена себе!»
С трудом, с адским трудом, я сдержался, чтобы не выругаться вслух. «Это же тот самый Колобанов! Тот самый танкист, что силами одного экипажа в начале войны раскатал почти батальон немецких танков! Да, все сходится! Лейтенант Колобанов! И танк у него, кажется, тоже проблемы имел с движком. Его же тогда к герою представили. За двадцать два немецких танка, парочку грузовиков и кучу пехоты. Вот только, когда это случится? Б…ь, ни хрена не помню… Вроде в первых неделях… А если это именно сегодня?! Да, именно сегодня старший лейтенант Колобанов, прикрывая эвакуацию раненых, возьмет и нашкобучит немцам?! Черт, задачка… Хотя вряд ли сегодня. В моей истории комиссар Фомин был еще в крепости, а потом при попытке прорваться был взят в плен и расстрелян».
Мои дерганья, когда я никак не мог решиться, что делать, заметил Фомин, от удивления вновь схватившийся за свою курительную трубку. Наверное, со стороны мои потуги то бежать за Колобановым, то остаться здесь действительно выглядели крайне занятными. Я был похож на паяца, которого кукловод резко дергает за ниточки.
«Решено! Комиссара надо нашего предупредить по поводу танкиста. Фомину расскажу ту историю про двадцать два танка. Пусть думает про меня что хочет… Пророк, колдун, ха-ха-ха. Думаю, мне сейчас ничего не повредит и все пойдет на пользу. Мои знания – это моя безопасность… что у наших, что у немцев. Б…ь, что за дерьмо все-таки лезет в голову?! Так можно и до Павлова додуматься. Опа, не забыть бы про него потом капнуть…»
– Ну и что мнешься? Вижу же, сказать что-то хочешь, – усмехнулся комиссар, качая головой. – Давай выкладывай…
– Я это… Знаю про Колобанова, – решился я все-таки рассказать, махнув рукой на последствия. – Скоро его КВ остановит колонну немцев, выбив в ней все танки, бронетранспортеры и грузовые автомашины, – я словно читал сводку ТАСС, чеканя слова и выделяя цифры. – Будет уничтожено двадцать два танка противника, сожжено пять грузовиков с боеприпасами и пехотой, подбито три бронетранспортера. Старшего лейтенанта Колобанова за этот бой приставят к высокому званию Героя Советского Союза…