Вскоре Анна узнала «зачем». После завтрака лорд Цереш поднялся и сообщил, что оставляет кабинет в распоряжении леди:
– Я появлюсь не раньше обеда, а Вы чувствуйте себя как дома. Можете брать книги, карты или головоломки, – небрежный жест в сторону шкатулок, – рукоделия у меня, к сожалению, нет. Если что-то понадобится, вызывайте Смога.
Анна смогла лишь подняться и сделать вежливый книксен. Едва лорд ушел в комнату, как вновь явился темнокожий слуга, чтобы убрать посуду. Девушка помолчала, но не выдержала и спросила:
– Смог, а чем тут занимается лорд Влад? Охотится?
– Нет, маленькая леди, милорд – великий шаман, он творит кхуга!
– Кхуга? – не понимая, переспросила Анна.
– Кхуга – это как песня шаманов, – кое-как подобрал слова туземец.
– Заклинания! – не сразу, но догадалась девушка.
В ответ старик пожал плечами и ушел. Пользуясь моментом, Анна открыла шкатулку с картами, разложила начало пасьянса, а затем, ежеминутно прислушиваясь к доносящимся из коридора звукам, принялась осматривать полки и ящички.
Через полчаса стало понятно, что ничего ценного или важного лорд Влад в кабинете не держал. В ящиках стола обнаружились перья, бумага, старые письма от портных и сапожников. Отдельной стопкой лежали счета за некоторые лабораторные ингредиенты, овощи, одеяла, а также содержание кучера и двух лошадей.
На книжных полках были травники, монографии по магии, несколько грошовых романов и справочники по анатомии, географии и морскому делу. Все коробки, шкатулки и поставцы легко открывались, но содержали в себе самые обыкновенные вещи, либо полную ерунду, которую хозяин хранил только потому, что забывал выбросить.
Запертым оказался лишь нижний ящик стола. Зная по опыту, что именно там люди любят хранить свои секреты, Анна вынула из кармашка шпильку и провозилась минут десять, прежде, чем открыла маленький замочек. Внутри был портрет юной девушки, обложенный жемчугом и сухими розами. Анна догадалась, что это была та самая Бринн. Еще не леди Клеймор, а скромная воспитанница начальника порта.
Хрупкая, светловолосая леди с яркими бирюзовыми глазами, улыбаясь сидела, подогнув юбки на огромном валуне. За спиной шумело море, слева виднелись строения порта, а справа – мачты кораблей. Ее лицо было таким нежным и прекрасным, таким безмятежным, что им хотелось любоваться. Анна долго просидела над портретом, а потом бережно убрала его в ящик. Как жаль, что нет возможности поговорить, или хотя бы написать, леди Марч! Графиня, наверняка, помнила усопшую леди Клеймор и могла порассказать немало интересного.