Очутившись в одиночестве, герцог уже разлегся на кровати, даже не сняв камзол. Возобновленное лечение его ран по настоянию Анны, подготовка фамильного замка к медовому месяцу, светские обязанности, навалившиеся за месяцы «жениховства» утомили его не меньше чем короткая служба в армии, куда он сбежал вопреки воле отца в нежные шестнадцать лет. Невеста разделяла с ним трудности, всегда поддерживала и нещадно гоняла на спаррингах, но ее взяла в оборот леди Марч, вводя в светское общество на самом высоком уровне, так что девушка порой засыпала за ужином, или отказывалась от завтрака, надеясь урвать лишние двадцать минут сна.
Растянувшись на кровати Вардэн мечтал только выспаться, чтобы не пугать будущую жену красными глазами, но уснуть ему было не суждено, родственники устроили в коридоре такой шум, что добрая половина дня прошла под их дружный хор. Ушли «духи» только тогда, когда дворецкий сообщил о подаче ужина.
Едва крики за дверями стихли, как по коже молодого лорда пробежались мурашки. Он не обратил бы на них внимание, но именно так он ощущал некоторые виды магии. Решив, что это балуется кто-то из родственников, Хэвишшем приоткрыл глаза и глянул на дверь. Нет, там ничего не светилось, не искажалось, не было волны запаха или искр, и все же, собственное тело явно сигнализировало, что рядом есть волшебство.
Недовольно приподнявшись на локтях, герцог обвел взглядом всю комнату и замер: в центре стояли его родители, такие, какими он из запомнил: мама в бальном платье, с высокой прической поблескивающей драгоценным убором, отец в парадном камзоле с тонкой золотой вышивкой, рядом нетерпеливо переминалась с ноги на ногу Нинет – младшая сестра, все такая же шустрая и подвижная, как в жизни.
Вардэн замер, опасаясь спугнуть видение, но призраки, хотя и немного колыхались от сквозняка не исчезали.
– Мама? – хрипло выдохнул мужчина, – Отец? Нинет?
Сестра первая беззвучно рассмеялась и помахала ему рукой. Отец взглянул строго, но сделал жест, показывая, что одобряет сына. Только у матери улыбка сияла сквозь слезы, но Хэвишшем знал, почему она плачет – радуется за него и удивляется тому, что ее сын уже такой взрослый мужчина, готовый взять на себя брачные обязательства. Иланы, его невесты, здесь не было. Она не успела войти в род.
Несколько минут безмолвных переглядываний с родителями, и постепенно колючие мурашки, обострявшие его восприятие, улеглись, а духи медленно растворились в лунном свете. Пытаясь справиться со своими чувствами, герцог встал, собираясь отыскать бренди, чтобы немного выпить, но с разочарованием обнаружил, что слуги оставили ему только воду, холодную говядину, хлеб и сыр. Да и за эту милость стоило поблагодарить леди Марч, в некоторых домах «три дня тишины» означали еще и три дня на хлебе и воде, дабы жених и невеста ждали свадебного пира с большим нетерпением.