– Гляди ты, куда забрался, – неодобрительно сказал молодой поп. – Ему бы при обители жить. Ну, ладно, с юродивыми толковать я умею. Недосуг мне, Абрам Петрович! Господь с тобой!
И заторопился прочь, но не туда, куда удрал медведище, а совсем в другую сторону. Видать, очень не хотелось ему сталкиваться со стрелецким караулом, который сам же он сдуру и позвал.
– Молод отец Федор, молод и горяч, – сказал Абрам Петрович. – А ты, дитятко, молодец! В бой ринулся – меня, старого, спасать…
– Ты знаешь, кто это был?
– Ходит тут один, совсем помешался. Клад найти хотел, совсем уж докопался, так клад у него в землю ушел. Вот он на меня и думает – мол, я на тот клад зарок такой положил. Совсем головкой-то ослаб, бедный.
– А как звать-то его? – непонятно зачем спросил Данилка.
– А Быком люди кличут. Ведь здоровый такой был, нечесаный? Так это точно он – Бык! А тебя-то как звать?
– А Данилой, – приосанившись, хотя впотьмах да сквозь забор кладознатец этого бы и не увидел, назвался Данилка.
– Славное имечко. Послушай меня, старика, Данилушка, я вот думал, думал, да и надумал. Не ищите вы того клада!
– Ты ж сам, Абрам Петрович, меня одного звал! – напомнил Данилка.
– Звал, думал с тобой одним идти клад брать, да передумал. Не гонись за ним, свет! Он тебе удачи не принесет!
– С чего это ты взял? – Данилка был удивлен превыше всякой меры.
– Я знаю.
– Тогда – не знал, а теперь знаешь?
Кладознатец несколько помолчал.
– Клад над человеком большую власть имеет, – голос его сделался вдруг глуховатым, тяжелым. – Клад такое прикажет – сам не рад будешь… Не нужен он тебе! Ты меня от того Быка спас, прогнал его, вот и я тебе добром за добро плачу – откажись ты от клада!
– А коли не откажусь?
В Данилке взыграло упрямство.
– Коли не откажешься – приходи завтра после заката. А я весь день молиться буду, чтобы Бог тебя просветил. Послушай меня, я так впервые говорю-то! Не гонись за кладом! На кой тебе тот жемчуг? Ты не красная девка! Тот клад кровью полит, он тебя погубит! А теперь ступай с богом, Данилушка, ступай, голубчик… Озадачил ты меня, смутил ты меня… Ступай!..
– Абрам Петрович!
Но кладознатец уже торопился прочь от забора.
– Семейка! А, Семейка?… – позвал шепотом товарища Данилка.
Но и Семейки тоже не было…
* * *
Денек у Стеньки выдался – и Боже упаси!
С утра ему пришлось довольно быстро выметаться с поповского двора – попадья, выйдя присмотреть, как работница обихаживает обеих коров, обнаружила двух спящих подкидышей – Стеньку и Вавилу. К Вавиле она принюхалась, и этого ей вполне хватило, чтобы гром небесный грянул над обоими повинными головушками.