Рисунок приземлился на циновку, но Лань Ван Цзи не изъявил никакого желания поднять его. Обычно все каракули Вэй у Сяня, в которых он ругал Лань Чжаня, просил, умолял, подлизывался, извинялся и писал еще множество бестолковых фраз, оказывались смятыми в ком и выброшенными прочь. Вэй У Сянь уже привык к заведенному порядку и ничуть не возражал. Вдруг он неожиданно произнес: «Я забыл кое-что добавить».
Сказав так, он взял в руки перо и бумагу и сделал несколько широких мазков. Вэй У Сянь взглянул на рисунок, потом на своего натурщика, и свалился на пол со смеху. Лань Ван Цзи отложил в сторону книгу и увидел, что Вэй У Сянь пририсовал ему в волосах цветок.
Уголки его губ будто едва заметно вздрогнули. Вэй У Сянь вскарабкался обратно за стол и сказал, прежде чем Лань Ван Цзи успел открыть рот: «Убожество, я угадал? Я же знаю, что ты хочешь сказать. Может быть, уже придумаешь что-то другое? Или добавишь еще хоть слово?»
Лань Ван Цзи ответил холодно: «Крайнее убожество».
Вэй У Сянь захлопал в ладоши: «Так значит, ты все-таки добавил еще одно слово! Ну что ж, спасибо!»
Лань Ван Цзи отвел глаза, взял книгу, вновь открыл ее перед собой, и, едва взглянув на страницы, отшвырнул фолиант прочь, словно опаленный пламенем.
Все это время он читал буддистские трактаты, но, вновь раскрыв книгу, Лань Ван Цзи увидел обнаженные тела, переплетенные в экстазе, что было совершенно невыносимым зрелищем для его глаз. Вместо старинного фолианта, что он изучал до этого, кто-то подложил книгу порнографического содержания с обложкой, имитирующей буддистский трактат.
Даже человек без мозгов с легкостью бы догадался, кто был зачинщиком столь непотребного действа. Кто-то улучил момент, когда Лань Ван Цзи отвлекся на рисунок, и подменил книгу. Вэй У Сянь даже не потрудился скрыть своей причастности, а просто заколотил руками по столу и зашелся в истерическом смехе: «Хахахахахахахахахахахаха!»
Книга, отброшенная Лань Ван Цзи, улетела в одну сторону, а сам он в мгновение ока очутился в другом конце библиотеки, подальше от нее, будто бы чудом убежав от ядовитых змей или скорпионов, и в ярости прогрохотал оттуда: «Вэй Ин!!!..»
Вэй У Сянь почти закатился под стол от смеха и с трудом поднял руку: «Я!»
Лань Ван Цзи тут же обнажил свой меч, Би Чэнь. Вэй У Сянь впервые видел его настолько потерявшим над собой контроль, так что он тоже поспешно схватил свой. Вытащив меч из ножен на треть, он напомнил Лань Ван Цзи: «Достоинство! Молодой господин Лань! Веди себя с достоинством! Я тоже принес сегодня свой меч, и разве будет пристойно, если мы вдруг начнем сражаться прямо в библиотеке?» Вэй У Сянь знал, что Лань Ван Цзи скроет свое смущение гневом, так что предусмотрительно прихватил с собой меч для самообороны, чтобы Лань Чжань не пронзил его ненароком насквозь. Сейчас лезвие его меча было направлено точно на Вэй У Сяня, а светлые глаза метали молнии: «Да что ты за человек такой?!»