Арр…
Заключение — странная штука. Когда единственное из развлечений — уходить в мысли, то невольно приходишь к разным идеям. Преступник я или нет? Сломана моя жизнь или ещё можно побарахтаться? Одно простое заключение перечеркивало всю мою жизнь. Или она была перечеркнута раньше, когда погибли мать и сестра? Или быть может, когда активировались способности? Что послужило точкой отсчета будущего падения на дно? Мой выбор идти путем искателей, объединение с группой или что-то другое.
Можно ли назвать случившееся государственным беспределом или закономерным итогом противоправной деятельности? Тот ещё вопрос. По факту, я убивал. Таких людей принято сажать. Но на войне тоже люди убивают друг друга. Так к чему я ближе, к солдату, преступнику или герою? На героя не тяну, но и преступником назвать себя не хочу. Хотя стены камеры намекают, что преступник я и есть. Но если так мыслить… Это сильный удар по самооценке. Вся картина мысли рушится.
Интересно, а я плохой человек? Это простая мысль выбила из колеи похлеще, чем заключение. Могу сказать, что в моих намерениях не было никогда зла. Но сами действия назвать добрыми нельзя. Ох… в жопу эти философские размышления. А то от одиночества и мыслей с ума сойду.
Отпустили меня на седьмой день. Да вот только не домой. Допустили к общей зоне. Начиналось всё буднично. Пришел конвоир и сказал, что я переезжаю. На вопроскуда последовал ответ в виде загадочного молчания. На самом деле молчание было не загадочным, меня тупо игнорировали, но так я хоть как-то развлекался, думая, что мужик в форме меня интригует.
Снова коридоры, прошли тройку блокпостов, потом ещё коридоры, лестницы, причем вниз, а не наверх и вуаля. Я впервые увидел хоть какое-то открытое пространство и выглядело оно… Да как тюрьма и выглядела. Иду мимо решетки, а за ней общее пространство, где виднеются кучки людей, у каждого висят надписи с уровнями.
Меня проводили в одну из камер, где стояла двухъярусная кровать. Нижняя койка занята. На верхней лежал комплект одежды и спальное белье.
— Надевай, — протянул мне конвоир браслет.
— Что это?
— Надевай и расскажу. — гнул он своё.
— А если не хочу?
— Могу сообщить по рации, что ты напал на меня. После этого свет белый не увидишь.
— Тебя как зовут? — присмотрелся я к мужику. Обычный человек, не искатель, уровень нулевой.
— Надевай. — ткнул он мне браслет в грудь.
Взял предмет в руки и оглядел. Так и не скажешь, что это такое, но возникают подозрения, что штука мало полезная. Защелкнул на руке, после чего конвоир как следует затянул.