Наконец ему удалось вырваться из липких объятий общества, и Николай оказался на широком балконе третьего этажа, откуда открывался замечательный вид на поля, окружавшие усадьбу и реку, сверкавшую серебром в лунном свете. Не боясь испачкать праздничный кафтан, он прислонился к мрамору балюстрады и глубоко вздохнул ночной воздух. Более всего сейчас он хотел бы оказаться там, в ночной степи с табуном лошадей, наедине с Природой, которая не умела лгать и притворяться, а самое главное даже не подозревала о существовании в мире фальши и корысти.
Как единственный наследник громадного двадцатимилионного состояния, он уже привык к тому, что вокруг постоянно вертятся светские сводницы в окружении целой свиты молоденьких девиц. Но к такому напору как сегодня готов не был, и бояричу не скоро удалось вернуть спокойствие духа.
Здесь его и нашёл Алексей Демидович Дубов одетый по случаю праздника в парадный адмиральский мундир, сверкающий золотом шитья и наградами, среди которых был даже Андрей Первозванный и ордена Святого Георгия – Победоносца всех четырёх степеней.
Боярин коротко кивнул племяннику и вытащив из кармана брюк небольшую трубку стал, не торопясь, набивать её ароматным царьградским табаком.
– Я знаю, что ты принимаешь самое деятельное участие в работе юнакского казачьего корпуса? – Коротко вспыхнула спичка, осветив на несколько секунд обветренное и жёсткое лицо старого моряка. – Корпус уже немало сделал для нашей земли, но насколько я знаю, денег, что вы собираете на благотворительных вечерах и по подписке, не хватит даже на строительство самих конюшен, не то что на закуп лошадей.
– Наказной атаман Туголуков обещал помочь с лошадьми. – Николай, не отрывая взгляда от ночной степи кивнул. – А насчёт конюшен… так и Москва не сразу строилась.
– Ещё я знаю, что ты сам хотел организовать свои механические мастерские?
– Да, хотел. Только вот когда всё посчитал, получилась цифра совсем несуразная. Больше двухсот тысяч рублей. – Николай усмехнулся. – Так что боюсь, купцам Никаноровым конкуренция пока не грозит, хотя их трактора по сравнению с теми же Блиновскими просто никуда не годятся. Тринклера1 куда лучше приспособлены для тяжёлой техники чем бенцы2. – Говорить на тему двигателей и техники вообще, Николай готов был часами, но замолчал, вопросительно глядя на дядю. – Но вы ведь не просто так мне это говорите?
– Разумеется. – Адмирал кивнул и пыхнул дымным облаком. – В своё время, как ты знаешь, я имел некоторое отношение к делам флота, а точнее флотской разведки, и под видом купца посетил почти все крупные города проводя денежные спекуляции. Так уж случилось что в нескольких из них остались лежать мои личные средства, которые накопились с годами и сейчас составляют изрядную сумму. В Берлине около трёх миллионов, в Париже почти миллион, ну и так далее. Но снять их можно только лично, поскольку таков характер депозита. Я предлагаю тебе совершить кругосветное путешествие и собрать эти деньги. Пусть это будет мой подарок на твоё совершеннолетие. Деньги можешь потратить по своему разумению. Мне они уже не нужны, моё имение и бумаги Первого товарищества железных дорог, дают больше чем я смогу потратить. А ты, как я полагаю, сможешь найти этим средствам достойное применение. Документы я оставил твоему отцу. – С этими словами Алексей Демидович хлопнул тяжёлой ладонью по плечу Николая и окутавшись напоследок дымом вернулся в дом.