Мандарины отца Тиверія были на заглядѣнье. Маленькіе, почти карликовые и до самой земли усыпанные плодами. Даже питомники и школы молодыхъ разсадокъ, вытянутые прямыми рядами и такіе веселые съ виду, дѣйствительно похожіе на школьниковъ, разсаженныхъ по партамъ, уже приносили плоды.
— Нашъ климатъ очень похожъ на японскій, — говорилъ отецъ Тиверій, — влажность и солнце. Оттого всякія декоративныя растенія удаются прекрасно; вѣчно-зеленые кустарники; зимніе и лѣтніе цвѣты. Вотъ посмотрите на эти желтыя розы «Маршалъ Ніель»…
Высокая бесѣдка, обвитая зеленью, была вся осыпана крупными желтыми цвѣтами. А снизу отходила шпалера другихъ розъ, мелкихъ и темнопурпуровыхъ, какъ кровь.
— Самыя нѣжныя пальмы у насъ преуспѣваютъ. Взгляните: Scaripha australis, по самому имени, южной породы. А она у насъ зимуетъ безъ всякой покрышки. Табакъ самый дорогой. Въ другихъ мѣстахъ такого и не найдешь. Овощи всякіе. Но съ фруктами опять хлопоты. Чужія породы не прививаются. Много паразитовъ, напримѣръ, на яблоки — кровяная тля. Зато могутъ прекрасно идти абхазскіе сорта, яблоки, груши, старинныя, на мѣстѣ вырощенныя, которыя прошли сквозь естественный подборъ и человѣческій выборъ.
Отецъ Тиверій сталъ вдаваться въ подробности, но меня интересовалъ вопросъ болѣе общій. Откуда отецъ садоводъ набрался мудрости? Гдѣ источникъ этихъ обширныхъ и точныхъ познаній?
— Скажите, отецъ Тиверій, — спросилъ я осторожно, — вы выписываете журналы по садоводству? — Лицо монастырскаго садовода внезапно измѣнилось. Губы его презрительно сморщились. Даже рѣчь стала другая, какая-то простонародная.
— Свѣтскіе журналы садоводства? Нѣтъ, не выписываю. На что? Въ Россіи пальмовъ нѣтъ, лимоновъ это, или цитроновъ. Напримѣръ, я сажаю, а они смотрятъ, да расписываютъ. На что мнѣ читать?
— Быть можетъ, изъ Италіи?..
— Какая Италія, — сказалъ отецъ Тиверій съ той же непонятной враждой. — Я былъ на старомъ Аѳонѣ. Тамъ обучался. Такая же Италія. На что мнѣ книги? Въ книгахъ добра нѣту. Я въ Палестину ѣздилъ. Въ Яффѣ видѣлъ сады апельсинные. Турки устроили тоже безъ книгъ, абы какъ, безъ всякаго порядка. А какъ родитъ… Не по-нашему. Солнце у нихъ, орошеніе старинное, воды сколько угодно, бѣжитъ по желобамъ. Сколько впитаетъ сама земля. Удобреніе — овечій пометъ…
— Что намъ наука, — закончилъ отецъ Тиверій. — Овечій пометъ — лучше всякой науки.
Онъ однако выговаривалъ правильно мудреныя латинскія названія. Этому, по крайней мѣрѣ, нельзя было научиться отъ турокъ.
— Скажите, отецъ Тиверій, — перешелъ я на другую тему, — у васъ есть въ сосѣдствѣ русскіе поселки?