– Да крепостью и назови, – предложил Ершов. – К тому же они и сами себя так зовут.
Лейтенант согласно покивал, надавил на тангенту и произнес:
– Гости вызывают «Крепость». Гости вызывают «Крепость». Меня слышно, прием?
Ему пришлось еще дважды повторить это, прежде чем рация зашипела и сквозь помехи послышался голос.
– «Крепость» слушает. Кто такие, откуда? Прием.
– Мы с запада, – ответил лейтенант, видимо, не решившись сказать, откуда именно они едут. – Хотим узнать, что дальше на востоке происходит. Купить бензина немного, если есть. Продадите? Прием.
– Вы с байларской дороги едете или с М-7? Прием.
– С байларской, – ответил лейтенант и посмотрел на Азата. Тому оставалось только утвердительно кивнуть.
– Тогда езжайте прямо, пока не упретесь в поворот. Дальше на первом же перекрестке сворачиваете направо, а потом на втором – налево. Если увидите разграбленный супермаркет, значит, все правильно. Там вас встретят. Как поняли? Прием?
– Знаешь, где это? – спросил командир у башкира.
– Примерно, – задумался тот. – В самом центре города устроились, значит. Там театр рядом, помню.
– Гости, как поняли? Повторить маршрут? Прием, – напомнил о себе собеседник.
– Поняли, повторять не нужно. Едем. Конец связи.
* * *
– Охренеть, – сказал Баранов, к тому времени забравшийся в салон. – Действительно, крепость.
Они остановились у супермаркета. Чуть дальше по дороге стоял дом из красного кирпича, все окна которого без исключения оказались забраны разномастными решетками. На самом верхнем, четвертом, этаже стены в двух местах были обрушены вниз. Из проломов торчали стволы пулеметов, судя по размерам, крупнокалиберных.
На крыше появился мужчина, который помахал им рукой, предлагая повернуть и ехать дальше. Шмель снова тронул машину и последовал его указаниям. И только когда здание супермаркета перестало закрывать вид, они поняли, что этот дом – всего лишь небольшая часть «крепости».
Когда-то здесь был жилой квартал, Азат еще помнил его: несколько одинаковых домов в самом центре города. Вроде местные за густонаселенность называли их «муравейником» или как-то так.
Сейчас дворы оказались огорожены стеной из бетонных плит высотой метра в два с половиной, увитой сверху колючей проволокой. Все двери, выходившие на внешнюю сторону, заварили, а окна закрыли решетками.
Ворота поразили башкира сильнее всего. Они оказались огромными, не иначе как от авиационного ангара, и дополнительно были укреплены наваренными крест-накрест рельсами. Приводилось в движение это чудо фортификационной мысли подъемным краном, стрела которого торчала из-за ограждения.