Встретившись в Англии с родственниками отца, девочка поняла, что, возможно, была такой же, как члены этой семьи. Семьи, отвергшей его.
– Ты скучаешь по ним? – спросила она однажды у отца, когда была еще совсем маленькой.
– Хмм?..
Он закончил читать ей книгу – книгу о семье, – и Мэри уже начинала засыпать. Сидя на маленьком стульчике среди аккуратных книжных полок и разложенных по цвету игрушек, отец казался тут неуместным – с растрепанными волосами, в помятой рубашке, с мудрыми добрыми глазами.
– Другим родителям приходится заставлять своих детей убираться в комнате, а в твоей всегда царит идеальный порядок, Мэри, – с гордостью произносил отец.
Говоря это, он всегда смеялся, но порой Мэри задумывалась о том, не хотелось ли ему, чтобы она была больше похожа на других детей.
– По своей семье в Англии? – уточнила девочка.
Отец потер глаза.
– Иногда.
– Я бы очень по тебе скучала, если бы жила в тысячах миль от тебя, папа, – сказала она.
Он улыбнулся, и его глаза засияли.
– Знаю. И я скучаю по ним. Но там мне было душно, Мэри. Для моих родителей приличия значили больше, чем что бы то ни было. Они были ярыми приверженцами правил и традиций. Все должно было делаться надлежащим образом.
«Вот и я такая», – подумала тогда девочка.
– Папа, я… – начала было она, но осеклась.
«Рядом со мной тебе тоже душно? – хотелось задать ей вопрос. – Меня ты тоже однажды бросишь?»
Однако слова встали соленым комком у нее в горле.
– Женитьба на твоей матери стала для них последней каплей. Однако наша свадьба и переезд в Индию – главные события в моей жизни.
– А почему твоя семья не хотела, чтобы ты женился на маме?
Отец снова потер глаза.
– Уже поздно, Мэри. Я отвечу на твои вопросы завтра. А теперь спи. Спокойной ночи.
В ту ночь девочка долго не могла уснуть, а проснувшись на следующее утро, нарочно разбросала свои книги по полу. Но уже выходя из комнаты, поняла, что просто не может оставить ее в таком состоянии, и следующие полчаса вновь аккуратно расставляла книги на полках.
– В первую же неделю после того, как ты поселилась у нас, я нашла тебя, сжавшуюся, здесь, в библиотеке, – продолжала тетушка. – Ты была огорчена и сидела раскачиваясь и прижимая к груди книгу. Книга и твоя одежда были мокрыми от слез, которые продолжали литься.
Еще одно, чрезвычайно яркое воспоминание: она сидит в библиотеке, своем убежище с обширной коллекцией томов, позволявших отправиться в миры, далекие от ее собственного, разбившегося на тысячу осколков. На одной из книг Мэри увидела имя своего отца: «Ричард Бригам». Она провела рукой по буквам, касаясь написанных им слов, страниц, которые он листал, когда сам был ребенком. Это была книга об Индии, вызывавшая в ее памяти образы, которые девочка пыталась забыть. Усыпанные пылью или омытые дождем зеленые поля. Поднимаемая муссоном рябь на реке. Пение лодочников, которое так и хотелось подхватить. Ее родители в своем прохладном бунгало. Потрескавшиеся, ласковые, любимые руки айи. Манго, хлебные деревья и гуайявы в саду. Змея, которая однажды заползла в ее коробку с игрушками и была атакована мангустом, которого Мэри держала у себя с неохотой, потому что побаивалась. Амин и Сита. Гонки бумажных корабликов. Полеты воздушных змеев. Смех, детство, невинность и счастье.