– Время шло, и ты перестала уходить в себя. Расцвела. Однако иногда неосторожно сказанное слово будило в тебе воспоминания – частичку мира, который ты подавляла. У нас всякий раз перехватывало дыхание, но тебе всегда удавалось с этим справиться. До визита майора Дигби. – В сдержанном голосе тетушки послышалась горечь. – Полагаю, это должно было когда-нибудь случиться. Ты не могла всю жизнь подавлять свои воспоминания, хоть мы и надеялись…
– Я хотела бы снова его увидеть.
Тетушка выглядела удивленной.
– Что, прости?
Все эти годы Мэри делала то, что от нее ожидали. Она была послушной и, чувствуя себя в долгу у тети и дяди, никогда с ними не спорила и ничего у них не просила.
Однако теперь это чувство исчезло. Осталась лишь жгучая боль.
– Майора Дигби. Я хотела бы с ним встретиться.
– Ты уверена?..
В голосе тетушки впервые прозвучала нерешительность.
– Да, – резко и коротко ответила Мэри. Она пока что была не готова простить тетушке ложь. – И я желала бы получить книги моего отца. Думаю, теперь я готова их прочесть.
Тетушка молча кивнула. Теперь настала очередь Мэри удивляться. Удивляться тому, как легко та капитулировала.
– Я распоряжусь, чтобы книги твоего отца вернули в библиотеку. И на следующей неделе приглашу майора Дигби на чай.
Сита
Большой побег. 1927 год
Сита пряталась среди джутовых мешков, сдерживая тошноту, которую вызывал у нее острый запах навоза и бобов. Где-то полчаса назад ей удалось забраться сюда через маленькое грязное окно, и теперь она глядела сквозь него на калейдоскопический завораживающий мир, проносившийся мимо нее. Мешков вокруг Ситы было столько, что они мешали ей дышать, не говоря уже об исходившей от них вони.
Шум, суета. Носильщики с багажом, торговцы, расхваливающие свой товар. Британские сахибы в выглаженных костюмах и с набриолиненными волосами, сопровождаемые всевозможными слугами, несущими их сумки и прочие вещи. Мемсахиб в ниспадающих свободными складками платьях и причудливых шляпках всех цветов радуги. Одна из этих шляпок была настоящим цветником, другая – самым что ни на есть фруктовым садом, привлекавшим мух, даже несмотря на то, что фрукты были всего лишь муляжами. Мемсахиб и сами были подобны экзотическим цветам, с трудом переносившим безжалостное индийское солнце; с их бледных лиц градом стекал пот, смывая нанесенные на щеки румяна. С изможденным видом леди ожидали, пока служанки отыщут их вагоны.
У знатных женщин, одетых в сари, лица были прикрыты вуалями, но это не мешало им раздавать команды сопровождавшим их слугам. Впереди шли их мужья в сопровождении собственных многочисленных слуг.