«Я уже ее ненавижу», – сказала себе Сита.
– Твой характер доведет тебя до беды, если его не обуздать.
«Если бы я делала все, что ты от меня хочешь, – подумала Сита (ей хватило ума не говорить это вслух), – я бы умерла от скуки».
– Именно поэтому мы так строги к тебе. – Голос матери смягчился. – Все это для твоего же блага.
«Живя монотонной жизнью, я чувствую себя будто в аду. Каким образом это может способствовать моему благу?»
Сита страстно желала быть такой же свободной, как ее брат. Она мечтала, чтобы ее, как и его, учили математике. Девочка хотела бы уметь читать и писать на английском языке, а не только говорить на нем. Однако вместо этого Ситу обучали шитью, танцам, пению и ведению домашнего хозяйства – все это было ей совсем неинтересно.
Сблизиться с кем-нибудь из девочек, которых мать пыталась навязать ей в качестве подруг, означало бы смириться со своей участью.
Сита не могла быть покорной и кроткой, а ведь именно такой хотели видеть ее родители. Она не желала, чтобы вся ее жизнь состояла из подготовки к браку. После свадьбы муж будет командовать ею точно так же, как сейчас родители. А где же свобода? Почему мать не слушала ее, когда Сита пыталась это объяснить? Почему она хотела, чтобы дочь повторила ее судьбу – исполняла желания мужа и следовала его указаниям во всем, в том числе и в воспитании детей? Мать Ситы могла управлять лишь слугами, да и то последнее слово всегда оставалось за отцом. Почему у мужчин такая большая власть? Почему они решают, что должны делать женщины? И почему женщины с этим мирятся?
«Я буду другой», – сказала себе Сита.
И все же она не могла исполнить это обещание, живя с родителями; отец был твердо намерен удачно выдать ее замуж, а мать навязывала ей в подруги послушных девочек, надеясь, что они повлияют на Ситу.
«Я убегу из дома и сама стану хозяйкой своей судьбы!»
– Ты будешь хорошо себя вести, подавая пример этой девочке, – сказала мать. – Вы подружитесь.
Мэри
Чаепитие. Англия, 1936 год
В этот чудесный весенний день, во время ничем не примечательного чаепития, точно такого же, как те, на которых ей доводилось присутствовать тысячи раз, мир Мэри изменился, изменился резко и неожиданно.
За день до этого она сидела с тетушкой в примыкавшей к кухне маленькой столовой, помогая распечатывать письма, которые, как всегда, принесли после завтрака. Тетушка взглянула поверх очков на мужа.
– Завтра к нам на чай придет Эндрю, майор Дигби. Надеюсь, ты не забыл об этом.
– Не забыл, дорогая, – пробормотал дядюшка, не отрывая глаз от газеты.
Роуз, старшая из трех кузин Мэри, застонала.