Глава III. Ссора между Красавцем Уилсоном и Чарли Каррингтоном
— Не это ли Красавец Уилсон? — спросил Лоу, обратив внимание Гарри на пожилого господина, богато одетого и очень учтивого на вид, который только что вошёл в комнату.
— Да, совершенно верно, это старый Энгус, — ответил Гарри. — Но, чёрт побери, как вы его узнали?
— Только благодаря вашему точному описанию, — отвечал Лоу с улыбкой. — Но будьте добры представить меня ему.
— С величайшим удовольствием, — сказал Гарри. — Пойдёмте!
Разгадав их намерение, мистер Уилсон направился им навстречу, и тогда сделалась очень заметной его хромота. Бесспорно, старый джентльмен заслуживал прозвища, которое получил в молодости. Его одежда была очень нарядной и вряд ли подходила к возрасту. Он был одет в цветной бархатный кафтан, шитый золотом и выкроенный по последнему образцу, жилет из богатого шёлка с золотыми цветами, длинные сплоённые рукавчики были сделаны из тончайших брюссельских кружев. Шёлковые, светло-серого цвета панталоны, перевязанные выше колен, покрывали худые, но всё ещё стройные ноги, а прекрасно напудренный парик спускался на круглые плечи. Вследствие своей хромоты Уилсон нуждался в опоре и ходил с палкой, заменявшей ему костыль. Уже далёкий от своего расцвета и осмеиваемый теперешними щёголями, как состарившийся франт, Энгус Уилсон очень хорошо сохранился, и судя по внешности, выглядел по крайней мере на несколько лет моложе. Давным-давно, ещё в бытность пажом у Карла II, в расцвете юности, он был, без сомнения, красив, но теперь немногое сохранилось от его прежней привлекательности. У него был орлиный нос, чёрные, густые брови и поразительно живые, проницательные глаза. Кроме того, его зубы, которыми он любил щеголять, всё ещё были белы и ровны. Он был тщательно выбрит. Время наложило на Уилсона свою руку, согнув его плечи; но даже теперь, уменьшившись на несколько дюймов, он был не ниже среднего роста. Когда Гарри представил ему Джона, старый Энгус выразил большое удовольствие по поводу знакомства. После первых любезностей, которыми обменялись новые знакомые, он обратился к Лористону с большой важностью:
— Я буду очень рад видеть вас у себя Беркли-сквер, мистер Лоу. Его милость герцог Аргайльский и маркиз Твидл в своих письмах сообщают о вашем намерении провести несколько месяцев в городе, и мне нет нужды говорить, что я постараюсь, насколько могу, чтобы вы приятно провели это время. Они оба говорят о вашем плане национального банка, о котором я, конечно, слышал, и одобряю его, порицая шотландский парламент за отказ. Они также упоминают вскользь о каком-то другом проекте, который вы держите втайне, но мы поговорим об этом при более удобном случае. Что-нибудь можно будет сделать с министрами Её Величества. Мне будет лестно принять в этом хоть маленькое участие — всё, что у меня есть, я готов употребить для вашего дела.