— Как прекрасен парк сегодня ранним утром! — заметил Уилсон. — Как свеж и весел воздух! Это снова возвращает мою юность. Я буду часто приходить сюда по утрам. Но нет, не могу! Мы так отвратительно поздно ложимся спать — каждую ночь эти спектакли, вечерние собрания, концерты, маскарады и чёрт знает что ещё!
— Ваша молодая жена должна веселиться, сэр, — сказал Лоу. — Но мы приходим первыми к месту поединка. Эти животные не лежали бы там, будь кто-нибудь поблизости.
— Правда, — ответил Уилсон. — Но мы ещё не совсем пришли. Я должен остановиться на минуту, у меня очень болит нога.
Пока они отдыхали, Лоу заметил, что трое идут с Кенсингтонской части парка, и указал на них Уилсону, который сказал:
— Да, это они. Но пусть подождут или придут сюда — я уронил свою палку и едва ли смогу двинуться вперёд хоть на шаг. Дайте мне руку, попытаюсь поплестись дальше.
С помощью Джона старик медленно заковылял вперёд, но должен был останавливаться каждые пятьдесят шагов. И задолго перед тем, как он достиг деревьев, животные были прогнаны, их место заняли Каррингтон и его секундант. С ними находился врач. Когда Уилсон стал приближаться, противник пошёл ему навстречу. Обменявшись с ним холодным и официальным приветствием, он отошёл и стал готовиться к поединку. Между тем старик с помощью Лоу скинул бархатный кафтан, жилет и кружевной галстук. Вид противника, казалось, вернул ему прежнюю силу. Глаза его загорелись, он забыл про хромоту и стал прямее, чем позволяли его годы. Лоу, начавший было опасаться за него, удивился этой внезапной перемене, и это пробудило в нём надежду на лучшее.
Секунданты отмеряли дистанцию, и оружие было вручено каждому из сражающихся, которые попробовали лезвие. Довольные результатом испытания, они приблизились друг к другу, поклонились, и Красавец сделал вызов, стоя на ногах так же крепко, как и его молодой противник. Вслед за тем они начали. Поединок продолжался недолго. Но прошло достаточно времени, чтобы обнаружилось, что хотя Каррингтон искусно владел шпагой, он не мог равняться с таким опытным противником, как Уилсон. Старик выказал ловкость и решительность, каких нельзя было ожидать от его возраста. Он искусно отражал каждый удар противника и тотчас сам делал ответное нападение с такою быстротой и силой, что его шпага пронзила правый бок противника, нанеся большую, но неопасную рану.
— Полагаю, довольно с вас, сэр, — сказал Уилсон, когда кровь потекла из раны Каррингтона и шпага выпала из его рук.
Секунданты и врач кинулись на помощь к раненому.